— В смысле? — недоумённо и не слишком дружелюбно уставилась на одногруппницу Василиса.

— В коромысле, — по-прежнему бесстрастно откликнулась Полина, но тут же охотно разъяснила: — Завалишь экзамен у Людмилы. И не просто «не явилась» или «тупо сижу и молчу», а чтобы весело было.

— Это как?

— Ты же умная, придумаешь, — в очередной раз вклинилась в их беседу Алла, и теперь уже Куницына одобрительно хмыкнула, вскинула брови, но всё-таки опять подсказала:

— Ну, например, неси всякую чушь, чтобы у неё глаза на лоб повылезли.

— Так это же глупо, — пожав плечами, заметила Василиса, но у подружек и на это легко нашёлся ответ:

— Потом же всё равно пересдашь.

Пересдаст, естественно, но…

— А стипендия?

Полина захлопала ресницами, изображая крайнее удивление.

— А ты, что, Вась, уже не так уверена, что справишься, что влюбишь в себя Золотовицкого? А иначе чего бы тебе о стипендии переживать и о том, что отрабатывать придётся.

Вот же заноза, подловила. То есть, конечно, Василиса сама загнала себя в ловушку. И как ей теперь выкрутиться?

— А мне-то какая со всего этого выгода? — она всплеснула руками. — Кроме того, что вы на меня посмотрите.

— Ну как? — воскликнула Полина, перечислила многозначительно, демонстративно загибая пальцы: — Мирончик — раз. Наше всеобщее уважение — два. Ну и три — выполню любое твоё желание. В пределах разумного, конечно. — А потом добавила без всякой наигранности и улыбок: — Хотя разве не дело принципа доказать, что ты за свои слова отвечаешь, а не просто языком треплешь? — Прищурилась прицельно, поинтересовалась въедливо: — Так что, Вась, договорились?

[1] Английский актёр, известный по фильмам «Чарли и шоколадная фабрика», «Артур и минипуты» и сериалам «Мотель Бейтс», «Хороший доктор».

[2] Приём первой помощи при закупорке инородном телом верхних дыхательных путей

3. Глава 2

— И ты согласилась? — спросил Тимофей, или, скорее, заключил с осуждением. Он сидел в рабочем кресле, словно избушку на курьих ножках развернув его к устроившейся на собственной кровати Василисе передом, а к столу задом, вертел в пальцах карандаш и походил на психотерапевта, беседующего с проблемной пациенткой. — Зачем?

Да откуда она знала? Так сложилось. Звёзды подобным образом сошлись. Или, может, в тот момент у Меркурия случился ретроградный период.

— А ты бы не согласился? — воскликнула Василиса с обиженным вызовом, поджала губы, насупилась, пробормотала сердито: — Или с тобой вообще такого не могло случиться? Потому что ты всегда думаешь, что и зачем говоришь.

— Ну, тоже не всегда, — честно признал собеседник и задал новый вопрос: — И что теперь будешь делать?

На этот раз точно вопрос, а Василису гораздо больше устроили бы разумные предложения, поэтому уже вслух вырвалось досадливое и раздражённое:

— Да откуда я знаю? Думала, хоть ты что-то дельное посоветуешь.

Она ведь для того Тимофея и пригласила, понадеялась на его мудрость и остроту ума, и на особую любовь к сложным головоломкам. Он же так их решать обожает. Вот она ему и подкинула очередную, очень-очень жизненную, а не просто ради развлечения и тренировки. Но Любомудров отчитывать начал: «Зачем? Где твои мозги были? Тебя же просто на слабó взяли. Вот уж не представлял, что ты на такую ерундовую подначку купишься». А типа она сама не в курсе?

Василиса, между прочим, верила в него, братом перед другими заявляла, чуть ли ни близнецом. Потому что они реально с колыбели вместе. Ну, то есть с коляски. Их семьи жили в одном подъезде, правда на разных этажах — ну так это неважно! — и мамы их выгуливали вместе почти с рождения, потом записали в одну группу в детском саду, потом в один класс в школе. Они так и говорили всем раньше, что родственники, хоть и не слишком похожи внешне. Зато по сути очень даже одинаковые.