— Ты действительно думаешь, что весь это бред работает? Стрелять глазками, отираться рядом, попытаться затащить куда-то одного.

При словах «стрелять глазками» вообще сразу вспоминался фрагмент из какого-то старого советского фильма, который давно уже ходил по сети в качестве ржачного мема.

— Наверное, на ком-то работает, — заглотив очередную порцию бефстроганова, рассудительно предположил Тимофей. — Не зря же переписывают раз за разом. — Потом отхлебнул компот из стакана и напомнил: — И тебе же не влюбить в себя Мирона надо, а так… снять на время. Просто чтобы видимость создать. — И неожиданно ввернул: — Или ты в нём реально заинтересована?

— Я? В нём? Совсем уже? — возмущённо возопила Василиса. — Я заинтересована в том, чтобы спор выиграть, а ваш Мирончик мне вообще по барабану.

— Так для этого, мне кажется, вполне подойдёт, — невозмутимо заключил Тимофей, и тут она не смогла не согласиться.

Кстати, да — озабоченный павиан на подобный примитив и правда, скорее всего, поведётся.

— Я тебе, между прочим, ещё там ссылочку кинул, — продолжая чередовать реплики и бефстроганов с пюре, сообщил приятель. — Про язык тела.

И хотя название темы Василису уже насторожило, она всё-таки достала телефон, открыла статью.

«При должном подходе мимика и жесты превращаются в действенное оружие. Двигайтесь плавно, грациозно и легко, ведь резкость не украшает женщину, а делает похожей на неуклюжего подростка. Прикасайтесь к себе. Например, проведите рукой по шее. Можно время от времени прикусывать губы, поправлять волосы, играть локоном, перебирать цепочку, трогать серьгу в ухе. Движения должны выглядеть естественно и мило, а не вульгарно или навязчиво».

— Тим, ты издеваешься? — прочитав, сердито выдохнула она, подхватила прядку собранных в хвост волос, демонстративно накрутила на палец, чуть наклонив голову к плечу, закусила нижнюю губу, вскинула брови.

Любомудром, как раз опять взявшийся за стакан, поперхнулся компотом.

— Ну и как? — поинтересовалась у него Василиса, пока он обтирал рот и подбородок салфеткой.

— В принципе, довольно мило. Если не переигрывать.

— Сейчас получишь ложкой по лбу, — пообещала она ему. — Хватит уже троллить меня и ржать. Про эти идиотские приёмчики даже парни давно уже в курсе. Только прикалываются над ними.

— Но тоже ведь иногда работают, — заметил Тимофей. — Когда естественно, а не специально. Особенно, если человек нравится.

— Вот-вот, — Василиса кивнула. — Если. — И убеждённо вывела: — А мне он не нравится. А я ему… — она досадливо умолкла. Звучало обидно, но смысл выделываться и обманываться в данной ситуации, ещё и перед лучшим другом, который и сам всё прекрасно видел и понимал. Поэтому, вздохнув украдкой, признала честно: — Тоже, скорее всего, вряд ли.

Особенно с учётом, что утром Золотовицкий её за кого-то Саню принял, ещё и чуваком назвал.

Тимофей не возразил, переключившись на остатки пюре с подливой. Доел, отхлебнул компота и предложил:

— Тогда попробуй всё-таки.

— Что?

— Ну-у, — нерешительно протянул он, предполагая, что Василиса опять возмутится, — образ сменить. Как там написано. Для верности.

Но она не возмутилась. Обидно почему-то стало. Разве это справедливо?

— Я действительно настолько на парня похожа? — уточнила уязвлённо, а Тимофей дёрнул плечами.

— Не знаю. Мы же с глубокого детства знакомы, и я тебя по-другому воспринимаю. Не как посторонние. И в платьях тебя видел, и в юбке, и… — он замялся на несколько секунд, потом всё-таки выговорил: — в маечке обтягивающей.

Насторожённо и опасливо замер, на всякий случай. Но на этот раз Василиса не стала восклицать, какой он озабоченный извращенец, поэтому опять уверенно продолжил: