– Можно войти?

Он что-то недовольно пробурчал.

– Посчитаю это за положительный ответ, – осторожно проскользнула внутрь, стараясь не наступить на разбросанные по полу игрушки. – Спустишься ко мне? Я хочу поговорить.

Снова бурчание.

– Что?

– Ты меня больше не любишь. Ты любишь этих…Только на них смотришь, весь день хвалишь и восхищаешься.

Я моргнула. Затем не сдержалась и громко, на весь этаж расхохоталась. Мальчишка вздрогнул, повернулся ко мне – на милой мордашке появилось недоумение.

– Прости-прости, – утерла выступившие на глаза слезы. – Это было весьма невежливо, но сейчас ты так напомнил мне своих дядь. Они ведь говорят теми же словами!

– Они глупые. Папа их едва терпит.

– Но терпит же.

Я помогла сыну слезть и огладила взъерошенную головку. Такой милый. Прошло совсем немного времени, а Фауст уже утратил детскую припухлость, и в его вытянувшейся угловатой фигурке угадывалась будущая мощь. Не только тройняшки быстро росли.

В Диком мире нельзя было долго оставаться ребенком.

– Все только и говорят, что о замечательных альфах. А обо мне скоро забудут. Я... я ведь даже не родной тебе, –  прошептал сын.

– Помнишь, я рассказывала, что меня воспитала женщина, не являвшаяся мне изначально матерью? – короткий кивок. – Но она смогла ею стать. А настоящая мать никогда не станет выбирать любимчиков. Она дорожит всеми одинаково.

– Правда?

Неохотно призналась:

– Я раньше тоже ревновала. К Олегу, ее родному сыну. И зря, ведь Олежа стал моим лучшим другом, как только мы нашли общий язык. Не стоит создавать врагов там, где можешь обрести союзников. Считай, что вместе с тройняшками у тебя появилось еще три человека, которые всегда будут любить тебя…

– А они любят?

– Конечно. Они же твои братья.

–  Но они даже не разговаривают. Только пищат и писают везде.

– Тогда гордись, что лично ты так не делаешь!

Я заметила неуверенную улыбку на губах сына и с умилением завалила его на кровать, начав щекотать. Мальчишка визжал от восторга, дрыгая тонкими сильными ногами. Я прижала его к себе. А ведь правда. Большая семья требует столько усилий, но ведь и взамен ты получаешь больше: любви, внимания, заботы…

– Можно сегодня я тоже буду спать с тобой? – спросил Фауст, отдышавшись. – Кито, Кемаль и Каспиан спят.

– Ну…

– Я не буду пинаться, честно!

Как тут отказать?

А вечером, когда вернулась с «цокольного» этажа, где в одиночестве и прохладной тишине отдыхал Каин, рассчитывавший услышать продолжение приключений Бильбо Бэггинса, увидела у своей комнаты целую очередь.

– Здесь что, продают айфоны? – поинтересовалась я весело. – Или у нас какое-то собрание, о котором я успела забыть?

Не хватало только Харрука и родителей Шиана. Все остальные толпились у двери, глядя на меня жалобными глазами. Кори (смекнув, что с делами сейчас лезть не стоит) быстро поцеловал меня в щеку и пожелал удачи. Пропустив детей внутрь, я повернулась к молодым тиграм.

– Я собираюсь ложиться спать. Что-то нужно?

– Ничего, не слушай их!

Шиан раздраженно толкал братьев, требуя, чтобы те шли к себе. К счастью, я пока различала, где мой муженек, а где его полные копии. Надеюсь, мои собственные дети не будут такими вот… пробирочными.

– Мы лишь хотели поблагодарить вас, драгоценная София. Вы так добры, решив простить и приютит нас. Знайте, это честь – спать с вами под одной крышей! 

Правый близнец, томно улыбаясь, попробовал поцеловать мою ладонь, но я ловко спрятала обе за спиной. Когда нас выгоняли из племени что-то никто об этой чести не вспоминал. А как я стала женой главы клана, подружилась с императором и родила альфа-оборотней, так сразу опомнились. Лицемерненько!