Тот вяло кивнул.

– Лучше бы за машинкой съездили, – недовольно скривил пухлые губы, чем вызвал у меня улыбку. Я провела рукой по мягким волосикам и притянула его к себе.

– Обещаю, я тебе куплю машину.

– Красную гоночную?

– Красную. Гоночную. – Кивнула – и снова ощутила за спиной Соколовского.

Резко обернулась. Он пристально смотрел мне в глаза, ничего при этом не говоря. А я… Я не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть. Да черт возьми, я даже моргнуть не могла!

– А знаете, – оторвавшись от меня, Ян обратил внимание на продавщицу, – думаю, стоит все-таки подобрать для Аделины подходящее коктейльное платье.

– Я не… – начала было я, но замолчала под тяжелым взглядом Яна.

– Мы подберем для вашей супруги самое лучшее коктейльное платье. – Широкая улыбка была настолько сахарной, что у меня свело скулы.

Я ждала, что Ян поправит её, но он лишь кивнул.

– Мне не нужно никакое платье, – прошипела я.

Ян взял меня под локоть, не обращая внимания на стоящего рядом и внимательно слушающего нас Артема.

– Я решу, нужно оно тебе или нет, девочка.

– Я не девочка. – Смахнула его руку и с ненавистью выплюнула: – И я не позволю делать из себя куклу! Надевайте платьишки на своих любовниц, Ян, а меня не трогайте! Пойдем. – Взяла Артема за руку и повела к выходу.

Совсем забыла, что на улице зима и надо одеться. Взяла куртку сына и накинула на него, сама торопливо влезла в пуховик. Всё это время Ян не сводил с нас взгляда.

– Всё, пойдём, – шепнула сыну, мягко подтолкнув к двери.

– Ты куда? – Вопрос прозвучал с насмешкой.

Я едва не зарычала.

– Будем ждать вас в машине, Ян Владимирович.

Обернувшись через плечо, приторно улыбнулась и выскочила из стеклянных дверей магазина. И только тогда дала волю слезам.

– Мам, ты плачешь?

Остановилась, я присела перед Артемом и крепко его обняла, напрасно пытаясь подавить отчаянный всхлип.

– Прости, Солнышко.

Мне так хотелось, чтобы все это оказалось лишь сном. Страшным дурацким сном. Порой казалось, что сейчас я открою глаза, а Миша жив, и я ничего не знаю о его отце.

Крепче обняла сына и заставила себя унять слезы.

– Ма-ам, – протянул сын недовольно. – Ну не плачь, пожалуйста.

– Не буду. – Отстранила его и улыбнулась. Тут же заметила мыски начищенных черных ботинок. Подняла взгляд.

– Садитесь в машину, Аделина. – Охранник повелительно указал на открытую дверцу автомобиля.

Я выпрямилась, застегнула пуховик и, ничего не говоря, повела сына к машине.

***

Мы около получаса сидели в ожидании Соколовского. И где его черти носят?! Решил сам прикупить парочку костюмов и не может определиться с цветом?! Серый или графитовый?! Проблема выбора, черт его подери!

Я злилась молча. Артем рядом играл в игру на телефоне. Почувствовав мой взгляд, сын поднял голову.

– Мы скоро поедем?

– Скоро, – ответила я, в очередной раз бросив взгляд в сторону дверей магазина.

– Я в туалет хочу, – виновато поморщился Артем. – И есть хочу.

Я тоже хотела есть. Посмотрела на водителя.

– Нам нужно сходить в торговый центр.

– Зачем? – Он даже взглядом меня не удостоил.

– Мой сын хочет в туалет. – Раздражение зашкаливало. – Он маленький и писать хочет. Достаточно понятно объясняю или нужно ещё конкретней?

– Дождитесь, когда вернется Ян Владимирович.

– Мой сын хочет в туалет. Сейчас, – жестко выговорила я.

Наши с охранником взгляды пересеклись. Он колебался недолго. Кивнул.

– Только недолго.

– Мы постараемся. – Я вышла из машины, забрала сына, и мы быстрым шагом отправились ко входу.

Отыскать туалет труда не составило. Я завела сына в кабинку, а сама уставилась в зеркало над раковиной. Выглядела я ужасно. Пригладила растрепавшиеся волосы и прижала ладони к щекам. Сколько я еще выдержу? Когда все это закончится и, главное, чем? Я так и останусь горничной в доме Соколовского, пока растет мой сын? Забрать через суд я его не смогу, только…