Вот только сон не шёл.

– Но и глупостей делать не собираюсь, – тихо дополнила я. – Так что, если ты пришла проверить, не сбежала ли я, то…

– Не одна ты сегодня не спала, – смотря на стремительно светлеющее небо, произнесла мама. – Мы с папой сходили к Баюну, надеясь, что он что-то знает о Светозаре, либо о его королевстве, но… Ничего. Я даже Серого и Сивку призывала.

– И тоже ничего? – уточнила я,

– Серый ожидал вопроса, – мама отвернулась от окна, пристально посмотрев на меня. – Сказал лишь то, что мы и так знаем. Что Мракьян вернул себе свои силы, которые мы принимали за самостоятельную единицу.

– А Сивка? – с надеждой уточнила я, предполагая, что сын Ветра может знать хоть что-нибудь! Ветер же вечен! – Он что-то сказал?

– Сказал, – кивнула мама, опасливо покосившись в сторону двери и понизив голос: – Сказал, что все ответы у нас уже есть. Единственный секрет остался лишь у тебя, с которым ты никогда не расстаёшься. И раскрыть его сможешь лишь ты.

– Но у нас нет ответов! И о каком секрете он говорил? – так же тихо ответила я ей. – Мы шепчемся, потому что папа не в курсе твоего разговора с Сивкой, да?

– Не в курсе, – подтвердила мама. – Кир, скажи… твой кулон. Он был в видениях? Или может в них был такой же символ?

– Кулон? – я приподняла цепочку, сжав его в пальцах. – Это просто безделица. Вы же с папой сами так сказали, когда я его надела.

– Потому что не смогли с тебя его снять, – удивила меня мама. – Кирьяна, ты помнишь, как ты его нашла?

Конечно же, я помнила. Я бродила следом за мамой по сокровищнице. Мне никогда никто не запрещал трогать там что-либо и часто, перед выходом, мама снимала с меня многочисленные бусики и диадемы, что я считала своим долгом надеть на себя. В тот день было так же, только ничего, кроме кулона, я примерять не стала. Магии в нём не было, папа это несколько раз проверил. Даже дедушка, кажется, проверял. Так что, мне разрешили его носить.

– Я не смогла с тебя его снять, – призналась мама. – Папа тоже не смог. Дедушка… попытался. Но, кулон всё ещё на тебе.

Испугавшись, я взялась за цепочку и с силой дёрнула вверх, ожидая встретить сопротивление, но… кулон я сняла с себя совершенно спокойно. Как и много раз до этого.

– Его можешь снять только ты, – кивнула мама, наблюдая за мной. – Первые месяца три, когда ты его снимала, мы пытались его убрать от тебя подальше, но… он возвращался к тебе. То появлялся на подушке, то просто под ногами, словно из ниоткуда.

– Подожди, – нахмурилась я, по привычке возвращая цепочку на шею. – Но… в нём же нет никакой магии.

– Или мы её просто не чувствуем, – совершенно серьёзно добавила мама.

– Но напугало вас не это, да? – догадалась я.

Подумаешь, неснимаемый кулон. Может остались лёгкие чары привязки к хозяину, поэтому он так себя вёл. Возвращался и не давался в руки другим…

Это не повод для волнений, если он не несёт угрозы. А родители нервничали, раз пытались его убрать от меня подальше.

– Шкатулка, из которой ты его достала, – призналась мама. – Там были символы, которые с трудом смогла перевести Клава. Что-то про ледяное сердце. Смысл был непонятен, но мы испугались, что кулон как-то повлияет на тебя или твоё мировоззрение. Ожесточит, или ещё что, – мама неопределённо махнула рукой. – Теперь я понимаю, что подвеска имеет отношение к этому Мракьяну. Вот уж у кого точно ледяное сердце…

– Если бы меня растили в таких же условиях, сомневаюсь, что я была бы добрее него к окружающим, – заступилась я за Мракьяна, продолжая задумчиво крутить кулон в пальцах.