— Ничего из того, что я не смог бы решить, — говорит и проходит вглубь кухни.

— У тебя из-за меня проблемы? — догадываюсь.

Ведь наверняка вчера в клубе была драка. Не могло не быть. Так просто сообщники моего мучителя не пропустили бы Ярослава.

Внимательным взглядом по нему прохожусь. Боевые ранения ищу. Сбитые костяшки рук, царапины. Но… ничего нет. Будто и не дрался он вовсе.

Яр головой качает.

— Не думай об этом. Не забивай свою головку ненужными мыслями.

Но я не могу не думать. Он пострадал из-за меня. По моей вине у него могут быть неприятности.

К чувству стыда добавляется еще и чувство вины.

— Что есть будешь? После интоксикации организма тебе следует подкрепиться. Поэтому никаких возражений не принимаю, — добавляет он, увидев, что хочу возразить.

— Давай помогу, — спохватываюсь я и со стула соскальзываю.

Тут же головокружение и слабость ощущаю. Меня в сторону ведет. За край стола хватаюсь. Я все еще сильна слаба. Наверняка это остаточное действие препарата, что впихнули в меня.

Доля мгновения – и Ярослав уже рядом стоит. Придерживает меня, за талию обнимает. Чтобы не упала.

— Что такое? — в голосе его беспокойство. — Тебе плохо?

— Немного. Сейчас пройдет, — отмахиваюсь. — Я просто резко встала. Это из-за этого. Все хорошо.

— Садись. Не хватало еще, чтобы ты в обморок упала и голову расшибла себе, — жестким, не терпящим возражений голосом.

— Но я…

— Мира! — и смотрит так, что возразить не смею.

Подчиниться приходится. Хоть и внутри все протестует против этого. Аккуратно на стул присаживаюсь, Ярослав помогает. А после к холодильнику отходит. Открывает его, внутрь заглядывает.

— Ничего тяжелого тебе нельзя. Легкий салат из овощей, брускетта и свежевыжатый сок.

— Хорошо.

Он выгружает нужные для приготовления продукты и начинает готовить. Сам. Мне только и остается, что сидеть на стуле… и на спину его смотреть. Я впиваюсь глазами в его бедра, выглядывающую из-под штанов резинку темных боксеров. Чуть выше ямочки на пояснице. Мышцы спины, выделяющиеся при каждом движении. Во рту пересыхает.

Блин-блин-блин. Он адски сексуален.

Врач. Хирург-травматолог. К тому же готовить умеет. А еще божественно красив.

Боже-боже-боже. Мира, о чем ты вообще думаешь? Тебе нельзя об этом думать. У тебя с отцом уговор был. Я не должна об этом забывать.

К тому же меня вчера наркотиками накачали и едва не изнасиловали. Как минимум я должна шарахаться от него. Максимум – бежать отсюда сломя голову. А я, как малолетняя дурочка, слюни на него пускаю.

Вдруг он вообще маньяк? И спас для того, чтобы самому вдоволь поиздеваться надо мной?

От последней мысли меня передергивает.

Ну нет, он не такой. Он герой. Мой герой!

— Ты умеешь готовить? — прерываю я молчание. И свои мысли, не туда утекающие.

— Да, — отвечает он, не поворачиваясь. — С детства. У меня дед очень крутой повар. Мы когда ездили к нему и ба на каникулах, он и учил нас. Я много чего готовить умею. Без выпендрежничества. Правда.

Я улыбаюсь.

— Мы? — искренне интересуюсь.

— Да. Я и мой младший брат. А ты в семье одна?

— Нет, — делаю паузу. — Нас четверо, — добавляю и замолкаю.

Взгляд в сторону отвожу. В окно смотрю.

Не хочу говорить о семье своей. И Ярослав будто чувствует это, сворачивает тему.

Я в мысли свои погружаюсь. Не замечаю, как рядом Ярослав появляется. Опускает на стол тарелку с овощным салатом. Блюдце с брускеттой и стакан апельсинового сока.

— А себе? — поднимаю взгляд на него. — Ты не будешь есть?

— Я заварю себе кофе. А ты ешь, — произносит он и от меня отходит. — Тебе сейчас нужны силы и витамины. Организм нужно восстановить.