Он делает глубокий вдох.

— Хорошо.

И Ярослав рассказывает. А я внимательно его слушаю. Но внутри все трепещет. Дрожит. Горит. Пульс двести двадцать. Я будто заново вчерашний день проживаю. Каждую долбаную секунду того ужасного вечера. Который трагедией мог завершиться. Если бы не Ярослав. Он спас. Он заметил, что меня долго нет. И искать кинулся. Будто что-то неладное почувствовал. Беду почувствовал.

Прикрываю глаза. Хочу забыть. Стереть этот проклятый день. Но он будто в кожу мне въелся. И стоит только закрыть глаза, как вижу его темные глаза. И руки, которые тянутся ко мне.

— Мира? — слышу взволнованный голос рядом.

Кто-то дотрагивается до руки моей. Я вздрагиваю. Широко глаза распахиваю. Вижу чужое лицо перед собой. Ужас захлестывает меня с головой. Резко отпрянула назад.

— Не трогайте меня! — вскрикиваю я и назад пячусь.

Спиной в диван врезаюсь. Дыхание перехватывает. Я часто и рвано дышу.

— Мира? Что случилось?

— Не трогайте меня! Не надо! — головой мотаю.

Вся дрожу. Сердце частит. Как сумасшедшее. Глаза слезятся.

— Мира, что случилось? — вновь повторяет он и руки ко мне тянет. — Тебе плохо? Я что-то не так сделал? Задел рану? Или что?

А я дрожу. Зажмуриваюсь, головой мотаю. Будто пелена какая-то перед глазами. Согнать ее пытаюсь. Сбросить с себя. Но не получается. Я во вчерашнюю ночь проваливаюсь. Мне нехорошо становится. Тошнота к горлу подступает.

Все хорошо, Мира. Все хорошо.

Шепчу себе по нос.

Тебе все это кажется. Все хорошо. Ты в безопасности. Но страх… он где-то там, внутри. Не дает спокойно вздохнуть.

Резко с места подрываюсь. Несколько шагов назад делаю. Расстояние между нами увеличиваю. Оказаться подальше отсюда хочу. К Азамату хочу. В объятия его хочу. В теплые и родные объятия. Он защитит. Он никогда не обидит.

— Мне нужно домой. Я… Я… — заикаюсь. — Мне нужно домой. Я, наверное, пойду. Очень-очень срочно нужно мне, — тараторю я. Пальцы рук сжимаю, к своей груди прижимаю.

— Села! — рявкает он.

Я аж на месте подпрыгиваю. Глаза от шока распахиваю. Замираю. Рот приоткрываю, но сказать ничего не получается. Его стальной голос к полу меня пригвоздил.

— Ярослав… — не сказала, губами прошептала.

— Мира!

Голосом своим заставляет посмотреть в глаза ему. Подчиняюсь. Не могу не подчиниться. Смотрю. И будто в какой-то другой вселенной оказываюсь. Понимаю… Он – безопасность.

А в следующий миг будто из моря выныриваю. Задыхаюсь. Но смотрю. В глаза его смотрю. А он:

— Садись! — уже не грозно, но и не мягко.

Твердо. Так, что у меня нет и шанса не подчиниться ему. Я, как ночной путник, иду на этот голос.

Вдох-выдох. Медленно шаг вперед делаю. На место свое возвращаюсь. Меня все еще потряхивает. Перед глазами все еще его глаза стоят. И как он руки ко мне тянет.

От неожиданности вздрагиваю. Это пальцы Ярослава волосы за ухо заправили.

— Чтобы в мази не вымазать, — поясняет свой жест.

Я киваю. Согласна с ним. Не хотелось бы испачкать волосы. Еще с грязными домой ехать. Люди увидят, засмеют. А стоит увидеть мое лицо, шарахаться начнут.

Да-а-а, не писаная красавица ты, Мира.

— Что с тобой случилось? — уже спокойно спрашивает.

— Я… Мне просто показалась… — голос срывается, говорить тяжело.

— Понял, — коротко отвечает.

Со второй щекой Ярослав справляется быстро. Отворачивается от меня. Закрывает крышку тюбика и убирает его в коробку.

— Я выпишу тебе успокоительные. Несколько недель пропьешь.

— Это… — не договариваю. Сглатываю.

— Нет, — головой качает. — Это не наркотики. Просто хороший сон будет. И более спокойной. К ним, конечно, может возникнуть привыкание, но они не вредные как таковые. Просто, когда ты долго принимаешь одно и то же лекарство, организм привыкает к нему. И оно начинает слабее действовать. А в некоторых случаях вообще перестает действовать. Поэтому не злоупотребляй.