– Зато ты добрый, а математиками и литераторами не всем быть суждено, – поддерживал я беседу, пока переодевался.

– Ну что, чая бахнем с пирожками? – ободряюще выдал Гена, кидая бельевой набор мне на полку, а поднос ставя на столик.

Сладкий чай с пирожками зашёл, как родной. Это то, чего мне прям не хватало.

Свою старую одежду я аккуратно сложил в стопку, а от носков и трусов решил избавиться, как случай подвернется. Для того чтобы все это не мозолило мне глаза, засунул под полку. Стыдоба этот Саня Медведев, да и только.

Привычка менять трусы каждый день вырабатывалась в моей прошлой жизни с регулярными тренировками, иногда приходилось тренироваться по несколько раз в день, не сменишь нижнее бельё – будешь вонять. А если так, жди реакции от окружающих. А тренер – это пример для всех и каждого, кто к нему приходит.

После еды потянуло в сон и я, поддакивая Гене и Иван Петровичу с его кроссвордом, расстелил себе постель и, заправив перьевую подушку в наволочку, завалился спать.

Сон пришёлся в руку, снилось странное. Вернее, наверное, не снилось, а вспоминалось.

Жизнь Медведева Саши от первого лица. Средняя успеваемость в школе. После восьмого класса зачисление в техникум, хмурое лицо его отца страстно желающего, чтобы сын стал как он – инженером-электронщиком, усталое лицо матери, учительницы средней школы, от того, что её сын не блещет оценками.

Множественные победы на личном фронте у Саши отсутствовали… Как и друзей особо не было, за этим он и пошёл в секцию САМБО. Хорошая, толковая семья даже личный автомобиль в ней есть: белый Жигули ВАЗ 21-01, вроде бы. Гараж. Квартира двухкомнатная. Однако Медведев от родителей съехал в общежитие, видя внутри семьи какие-то напряженные нотки и, решив, что это из-за него.

Пум-пум-пум… – подумалось мне, когда я проснулся.

Придётся, наверное, снова разочаровать родителей: к технике-то я совсем не стремлюсь, можно, конечно, закончить технарь для корочки, потом попасть по распределению на завод и всю жизнь мучиться. Этого Медведев родителям, конечно же, не сказал, побоялся, наверное, да и не думал он столь глубоко. А что еще надо парню в шестнадцать лет? Уж явно не платы паять. Итак, у меня до восемнадцати лет есть два года, там, скорее всего, спортрота, я же вроде спортсмен, хоть и посредственный. Однако у меня есть время, чтобы подготовить себя и стать лучшим из лучших. Что там впереди? Девяностые? Спорт мне ой как понадобится. Прости, пап, но электронщика из меня не выйдет. Однако одно я знаю точно: семейство Медведевых сына больше стыдиться не будет!

– Антипов! – прокричал новый знакомый голос Фёдора Кузьмича.

– Я! – ответили ему.

– Виноватов! – снова назвали фамилию.

– Здесь! – ответил другой голос.

– На ёлку влезь, услышав свою фамилию, отвечают «Я». Виноватов!

– Я! – поправился Виноватов.

– Губанов!

– Я! – прокричал Гриша.

– Дуреев! – голос продолжил перекличку, он звучал так, как будто имел на то все права и основания.

– Я!

– Желоватов!

– Я!

– Игнатьев!

– Я!

– Медведев!

– Я… – выдохнул я, открывая глаза.

– Так, парни, всем отбой. Завтра утром будем в Вороне, проверьте документы, чтобы в город попасть.

Однако через пару часов мы приехали на станцию, где на главном здании белыми буквами было написано Воронеж.

– О, а тренер сказал к утру, – подумал я вслух.

– Так это и не Ворон.

– В смысле, Ворон это же сокращение Воронежа?

– Чуть тише, – попросил меня Гена, – или это ты тоже забыл?

– Давай рассказывай, – попросил я, сев на полку, и приготовился внимать.

– Странно всё это. Короче, мы едем в Ворон.