Набоков кинул на меня такой пронзительный взгляд, а затем так ослепительно улыбнулся, что я на миг ослепла и оглохла. Обаятельный, гад. Сколько тут прошло-то? А я уже готова ему в ответ улыбаться и в глаза заглядывать. Как ни крути, а магия полов существует.

– Пойдём, дорогая, – проворковал он таким бархатным голосом, что впору ловить колени и собирать урожай мурашек по телу. А затем проникновенно пронзил взором блондина. – Лёня, ты вырос, безусловно, и вряд ли тебе понравится, если я привселюдно отвешу подзатыльник или ещё чего похуже, но не менее обидное сделаю. Судя по всему, с детством ты ещё не совсем расстался.

Лёня кинул на Набокова нечитаемый взгляд из-под ресниц и медленно отступил. Миллионерская рука по-хозяйски властно устроилась у меня на талии, и мы торжественно проплыли мимо этих двоих, что провожали нас пристально-жадными глазами.

– Ты проиграл, – нёсся вслед спокойный голос блондина.

– С чего бы это? – заспорил брюнет. – Всего лишь неудачная попытка!

О чём они разговаривали дальше, я не услышала, потому что Набоков чуть ускорился и тянул меня властной дланью вперёд, как козу на верёвке.

– Они что, на меня спорили? – невинно поинтересовалась я, искоса вглядываясь в каменный профиль моего миллиардера на вечер.

– Понятия не имею, – процедил он сквозь зубы, и я поняла: знает он всё, говорить не хочет. А мне же интересно, в чём спор был. Что у этих двоих на кону стояло-то?

– Жаль, – притворно вздохнула я, – думаю, они не угомонятся, и в следующий раз, уж если я не знаю условий спора, они точно своего добьются. Не всегда же при мне будут каблуки, чтобы отбиться.

– Следующего раза не будет, – заявил Набоков, и я вдруг поняла: да, так и есть.

Мы встретились на несколько часов и разлетимся, как только часы пробьют полночь. Карета превратится в тыкву, а золушка вернётся в свой элитный салон красоты, чтобы и дальше делать мужчин если не счастливыми, то красивыми.

– И то правда, – покладисто согласилась я, нацепляя на лицо вежливую маску, которая поможет с честью выполнить возложенную на мои плечи важную миссию сопровождающего лица при Его Императорском Величестве.

– У нас сейчас интервью, – по-деловому чётко заявил Набоков. – Будь добра, держись рядом, дорогая.

– Вернёмся к формату вежливого «вы», – сияла я безупречной улыбкой. – Вы же понимаете, что это была игра?

– Вернёмся, – не стал спорить просто Игорь, – но, надеюсь, на брудершафт я всё же заслужил по-настоящему.

– Возможно, – опустила я ресницы. – Даже подумать не могла, что вы броситесь мне на помощь. Вы мой герой сегодня, господин Набоков!

– Вы такого плохого мнения только обо мне или обо всех мужчинах сразу? – вёл он меня неспешно по залу.

– О вас в частности. И то исключительно потому, что не знаю. В общем целом я обожаю мужчин.

Просто Игорь заметно помрачнел на миг, а затем собрался, пристроил мою руку на сгибе своего локтя и нежно погладил мои пальцы.

– Тогда сделайте вид, что в целом мире нет никого лучше меня. Или даже не так: я единственный мужчина на планете.

Запросики, однако. С чего бы это?..

И тут я поняла: навстречу нам плыло, практически не касаясь ногами пола, некое безумно шикарное совершенство. Глаза. Губы. Сиськи. Всё остальное – ноги.

Я сразу догадалась, кто она. Ну, бывшие жёны миллиардеров, наверное, именно такими и должны быть: молодыми, стильными, красивыми, безупречными. Хотя, подозреваю, в неземное совершенство много труда и таланта вложил пластический хирург.

К слову, эта миллиардерская модель знала меру. Пока что. Как показывала практика, «согрешив» разок с клиникой красоты, они потом не останавливались и творили со своей внешностью нечто невообразимое, превращаясь в надутые розовые секс-игрушки для больших мальчиков.