Театральный кружок в юности я тоже посещала. Правда, актриса из меня так себе, но на один вечер хватит.

Именно с этими решительными мыслями я вышла из дамской комнаты и тут же наткнулась на пару пронзительно зелёных глаз, что разглядывали меня сквозь завесу ресниц.

Этот блондин именно так и смотрел на мир. Кажется, Леонид. Что, интересно знать, он делает в этом укромном уголке?

– Какая неожиданная, а главное – приятная встреча, – лениво улыбается он мне, и я чувствую, что режим хищника включён.

Азартно вздрагивают крылья носа, взглядом он опять проходится по мне, словно заново оценивая приз, что ему достался, но не в равной борьбе, а хитрости благодаря.

Для этого экземпляра – это игра в кошки-мышки, возможность позабавиться, а может, насолить Набокову. Кто его знает, что у этого скучающего идиота в голове?

– Простите, но меня ждут, – на всякий случай дежурно улыбнулась ему и сделала шаг назад, чтобы быть от Леонида подальше.

Я знавала такой тип мужчин. Непредсказуемые, с богатой фантазией и слишком острым нюхом на развлекательное приключалово. Поглумиться, например. Над залётной деревенщиной, типа меня.

– Ой, ну этот ждать не будет вечно, – ухмыльнулся он, делая маленький шажочек в мою сторону. – Оно вам надо, милая барышня?

Я хотела было сказать, что не милая и не барышня, но не успела: рядом выросла ещё одна фигура из той же мыльной оперы, но повыше и покрупнее.

Судя по всему, подмога прибыла. Два охотника, что загоняли дичь по всем правилам военной науки.

Они отрезали мне путь к отступлению. Даже смешно стало. Эти двое что, и правда решатся дёргать девочку за косы привселюдно?

– Держу! – неожиданно пробасил почти над ухом черноокий громила. Две большие ладони легли мне на талию.

И тогда я решила ни в чём себе не отказывать. Сделала то, о чём мечтала ещё рядом с Набоковым. Даже с большим наслаждением – вонзила острый каблук в элитную кожу его туфли сорок пятого растоптанного размера.

О, да… На этом эпизоде, глядя, как широко открылся в немом крике рот, из которого рвались наружу не совсем приличные слова, я поняла, что выставка высочайших технологий удалась.

– Анна! – Набоков летел мне на помощь целенаправленно и сурово. Боюсь, если бы я не умела за себя постоять, он бы запросто отстоял мою девичью честь.

– Что происходит? – пылал он гневом и походил на чёрта.

У него даже волосы растрепались слегка. Разговаривал тихо, но с таким чувством, что я чуть слезу не пустила от радости. Беспокоится. О приживалке на вечер. Не все ещё козлы в этом мире!

– Спасибо, дорогой, – брякнула я неожиданно для самой себя. – Юноша пытается выговорить: ой, какая досада, ногой на каблук наткнулся, мне больно.

Шкаф с экзотическим именем Самуил даже замер, забыв беззвучно продолжить ряд непроизносимых идиом. А затем рассмеялся, не забывая охать и морщиться от боли.

– Покорён! – кивнул он восхищённо и обласкал меня взглядом. – Практически сражён в самое сердце! Ещё чуть-чуть и влюблюсь!

Он снова попытался кинуться ко мне, широко расставив руки. Гостеприимный какой.

На его пути вырос Набоков.

– Вон пошёл, – чётко и как по нотам произнёс мой миллиардер.

– Вечно мне не везёт, – обиделся Самуил, – ну почему всё тебе, а? Ведь великие завещали делиться. Тебе жалко, если я с девушкой поговорю?

Я вдруг почувствовала, как сгущается воздух. Кажется, мы даже у туалета привлекли ненужное внимание. Я тронула Набокова за рукав.

– Игорь, пойдём отсюда, – пробормотала, показывая глазами на подозрительную парочку.

Кажется, из этой «потасовки» можно сделать неплохой скандал. Им хлеб, конечно, а мне как-то не улыбалось после звания «мисс королева бала» стать какой-нибудь «мисс шалава на троих».