— Магистр Александрион, я весьма признателен за ваше ценное рабочее время, потраченное на моё обучение и развлечение. Предпочитаю никогда не оставаться неблагодарной свиньёй и в вечных должниках, поэтому скажите, как я могу отблагодарить вас?

— Мы с Алексисом на ферме собираемся производить самогон и спирт. В нашем мире, из которого я прибыл, государственные служащие зарабатывают на продаже алкоголя немаленькие деньги. Вы можете запретить торговать спиртом всем, кроме доверенных людей в моём лице, или будете гнать спирт только на винокурнях, принадлежащих Никифору. Также можете требовать налоги по повышенной ставке, но заранее прошу учесть мои коммерческие интересы.

Так или иначе, но с этим Ираклием–разведчиком любые коммерческие идеи на следующий день становятся известны Никифору, и он, если захочет, сможет копировать приносящие прибыль бизнес–проекты... дружба дружбой, а табачок, как известно, врозь... тем более, самогонку Никифор без внимания однозначно не оставит… чтобы достойно набухаться, замахнёт грамм триста, и больше ему не придётся в себя косское вино литрами заливать. Надо беречь натруженные императорские почки и перегруженный мочевой пузырь… а после совместной дегустации самогона мы сможем прийти к взаимовыгодному соглашению о ценовом сговоре.

— Ваши пожелания, предпочтения и предложения будут переданы Никифору Прозорливому–Предприимчивому, — подытожил Ираклий и поделился порцией свежих новостей...

[1] Uschi (нем). – женское имя, сокращённо от Урсула.

2. Глава 2. Затерявшийся в лабиринте разума

— Я припозднился, пришёл к обеду, поскольку был вынужден задержаться вследствие одного престранного события… и считаю нужным сообщить о том, что произошло… — тяжело вздохнул Ираклий. — Сегодня, приблизительно в три часа ночи, истошными криками перебудив прислугу во дворце, проснулся Никифор Удачный–Новобрачный, начал допрашивать всех, убрали ли с порфирового пола окровавленный труп Михаила Дуки и насколько тщательно отмыли столы и стены от разлетевшихся в разные стороны мозгов. Сначала мы, решив, что уставшему Никифору Работающему–Трудящемуся спьяну приснился очередной нездоровый ужас, тщетно пытались успокоить… однако Никифор Растревоженный–Взбудораженный, облачившись в корону и пурпурные одежды, обозвал нас бесполезным стадом неверующих ослов и, как пятнадцатилетний марафонец, побежал в Золотой Обеденный Зал...

... судорожно рыдая, Никифор Добросердечный–Человечный стал рассказывать, что вчера, во время свадебного пира он собственными глазами видел, как его ближайший друг, верный соратник и горячо любимый пасынок Михаил Дука спрыгнул с открытой галереи второго яруса и разбился о порфировые плиты рядом с императорским троном! Мистический парадокс ментальной логики заключается в том, что выслушав заявление Никифора Расстроенного–Обеспокоенного и тщательно обыскав все залы, а также иные потайные комнаты, коридоры и выходы в наших многочисленных дворцах, мы не нашли Михаила Дуку… ни живого, ни мёртвого! — объявил Ираклий, выдержал многозначительную театральную паузу, пристально посмотрел на меня и продолжил:

— Допросив Евдокию, стражников и придворных, мы выяснили… со вчерашнего вечера Михаил словно канул в Подземные Летейские Воды! В личных покоях Михаила была обнаружена незаконченная поэма, в которой он, прощаясь с жизнью, ясно выразил твёрдое намерение подняться на галерею и в последнем прыжке устремиться на Никифора «смертоносной каменной лавиной»…

... осмотрев злосчастную галерею, я обнаружил лежащие на полу доказательства: скомканный плащ, коричневый сапог и пурпурный пантуфель, определённо принадлежавшие Михаилу. В это мгновение в незамутнённой логике моего сознания впервые поселился Двухголовый Хаос Сомнений. Если Михаил, как и говорил Никифор Наичестнейший–Безобманный, в присутствии гостей действительно спрыгнул на императорскую голову, то почему никто из приглашённых на свадьбу, в том числе и я, ничего подобного не увидел и, главное, куда после фатального приземления исчез окровавленный труп? Если предположить, что с целью скрыться и замести следы, Михаил написал несколько строк прощальной поэмы, дал подсказу, бросив жалкие одеяния в указанном месте, то для того, чтобы покинуть обширную дворцовую территорию, ему пришлось бы миновать не один, а несколько постов бдительной охраны…