— Это что?

— Наша одежда из дамассина и парчи, украшения, шёлковые ковры, иранская хна, драгоценные масла, цветочные эссенции и многое другое для того, чтобы услужить и угодить вам, добрый господин, — объяснила одна из «персидских принцесс».

​

«Твою ж мать... Ибн Язид рабынь продал или любимых дочерей замуж мне спихнул?» — глядя на размеры сундуков, удивился я.

Когда мы всей компанией дошли до нашего нового места жительства — игорного дома, выяснилось, что Лёша, всерьёз озаботившись поиском персонала для казино, привёл ещё двух девушек–танцовщиц, купленных в другой невольничьей лавке, а также пять парней и трёх девушек, умеющих считать — они будут работать крупье. Найти грамотных оказалось сложнее всего, и даже этих придётся долго обучать, чтобы они справлялись с элементарными арифметическими действиями, быстро считали и не ошибались с выплатами по ставкам.

Ремонтно–реставрационные работы по обустройству жилых помещений и игорного зала практически завершены: осталось только смонтировать игровые столы и натянуть сукно. В двух башнях было по девять комнат, в каждой стояли деревянные кровати и кованые сундуки для хранения одежды.

Левую башню я предусмотрел для ближайшего окружения: мне и Киру по отдельной комнате на втором этаже, Лену поселю в соседней, у Айки пусть тоже будет своя на третьем, Гудислава с Бояной отправлю на мансарду.

На первом этаже — комната для дежурных охранников, склад алкогольной продукции и ещё одна комната останется свободной в качестве резерва. Правая башня предназначалась для крупье, охранников, музыкантов и танцоров.

Если во дворе поставить рядом две магические палатки — мою и Лены, теоретически здесь можно разместить большое количество работников, только условия совместного проживания будут менее комфортабельными.

Провёл беседу с новыми сотрудниками, рассказал о себе, распределил должностные обязанности, выдал небольшой аванс на личные расходы и пояснил: они больше не рабы, труд будет оплачен, но нужно отработать на меня в течение трёх лет, а после они вправе принять решение: остаться с нами или уйти в свободное плавание.

Ближе к вечеру подошёл уставший Лёша и проинформировал, что я ещё не осмотрел «бывшую монастырскую купальню», не оценил проделанную работу. Затем Лёша пошёл к себе домой, а я отправился в баню.

Отреставрированная за короткие сроки терма представляла собой одноэтажное купольное здание, начиналась с раздевальни–предбанника с многочисленными нишами для личных вещей и прочих банных принадлежностей. Следующий проходной зал предназначался для массажно–оздоровительных процедур, там поставили три каменные кушетки–лежанки. Я прошёл дальше, в зал с первым бассейном, воду подогрели до умеренной комфортной температуры, полусферический купол этого банного помещения поддерживали колонны, стоящие на подиумах из массивных мраморных блоков.

Свод и стены Лёшины работники прилежно отскребли от грязи, копоти, паутины — отмытая смальта и мозаика с охотничьими сценками заиграли новыми красками. Было тихо, как зимой на кладбище, в трёх первых залах я не увидел посетителей, гардеробщиков, мойщиков, банщиков или массажистов.

Следующее, более просторное помещение с неглубоким бассейном с горячей водой перекрывали по бокам шесть крестовых сводов, которые, как обычно, поддерживали колонны. В двух нишах, ранее пустовавших, поставили чьи-то гипсовые статуи. Стены заново отштукатурили, на скорую руку нарисовали неказистые наброски традиционных мифологических сцен и сюжетов, полы облицевали мозаикой из крупных осколков светлого декоративного камня и тусклого ребристого мрамора. Зал наполнился лёгким, прозрачным паром, однако я смог разглядеть, что все достоинства отремонтированной термы кое-кто успел оценить раньше меня…