Это же не знак?

Стальные глаза всматриваются сердито и даже зло в мои.

- И Ни-ко здесь. Такой милый мальчик... и поразительно талантливый. 

Мне совсем не по себе. Нервы почти физически ощутимо натягиваются, я силюсь улыбнуться и помахать руками, а то и прогнуться под его темной мощью - вот странно ведь, он не так чтобы высок и широкоплеч, но подавляет даже когда просто стоит рядом, а уж нависая, так и вовсе вызывает те же ощущения, что каменные стражи-монолиты. 

Но мои руки висят плетями, а мой подбородок удерживают так плотно, что кажется - если встану на колени, то голова оторвется.

Дар Квинт - почему "дар", не "дарелл"? -  наклоняется еще ниже, поводит странно головой будто внюхиваясь и рассматривает зверушку, которую планирует препарировать:

- Ты же не откажешься… проявить себя сегодня снова? И показать во всей красе… столь удивительный и складный слог?

11. 11

Я злилась.

«Ты же не откажешься?»

«Н-нет, господин»

Злость накатывала на меня, заставляя стискивать зубы и чувствовать колотящееся сердце так явно, будто оно пыталось прорваться сквозь грудную клетку. Омывала волнами нервной дрожи, делая мои движения резкими, рваными, почти грубыми…

Вполне мужскими.

«Какой послушный и хороший мальчик».

И меня отпустили, да что там, грубо оттолкнули и разве что пальцы потом не обтерли о безупречно-черный камзол.

Черт, я никогда так не злилась на свое новое положение, даже когда меня в первый раз вывернуло от вони навоза… На разницу в положении, когда вместо женщины, идущей своим путем, крепко стоящей на ногах и добившейся всего, даже настоящего, рвущего в клочья  предательства,  я получила перепуганную девчонку, с которой обращались то как с рабом, то как с собачкой.

Даже мое имя прозвучало у этого отвратительного мужика… кличкой.

Я злилась на то, как со мной обращались, как разговаривали. Как выделили, привлекли внимание окружающих… а потом отбросили, словно ненужную тряпку, презрительно и гадливо, и пошли прочь и дальше заниматься… важными своими делами. И злилась, что не могу даже слова сказать по этому поводу… Я, которая никогда никому не позволяла дурно или же оскорбительно со мной обращаться!

Злилась потому, что чувствовала себя птичкой в клетке. И вовсе не в золотой. Ведь этот Квинт со своими странными поступками, словами, взглядами будто тыкал в открытую рану - а я не могла ни прикрыться, ни дать отпор. Даже понять ничего не могла!

Потому что я - птичка в клетке, на виду всеми своими перышками… Он же, во всем черном, быстрый, хищный и неприятный - гранитная скала, повернутая ко мне самой гладкой стороной. Не заберешься туда, а если попытаться даже - обрушится камнепадом.

Мерзким ощущением беспомощности, когда тебе не помогут ни уловки, ни мозги, ни весь твой опыт… И я злилась, что пасовала раз за разом перед этой загадкой. Убегала, пряталась, сжималась от ужаса… Цеплялась за то, что я еще многое не понимаю, что я чужая в этом мире, что мне следует быть осторожной… И ругалась на саму себя, что мне не хватает смелости, может наглости отвечать, рисковать, ломиться сквозь живые стены лабиринта, в который  я попала, переместившись в этот мир.

Не хватает уверенности, чтобы анализировать и пробовать, веры в то, что мироздание пусть и обладает престранным чувством юмора, но не зря меня спасло и ведет - и надо проявить себя, а не закрывать руками рот, глаза, уши, как делают многие, и в этом и в другом мире, не понимая - там где они не принимают решения их примут другие.

Он будто открыл мне глаза на происходящее, и я четко, без прикрас осознала новую Веронику-Николь. И она не слишком мне понравилась...