— И у меня не сбылось. Наверное, не сработала на нас божественная сила аннунаков.

Серая мышка ему уже почти нравилась. Из нее получилась бы хорошая служанка, допустим. Но как пара гордому ирлингу она не подходила. Так что задание следовало провалить. Вот только как? Их даже не пугали ничем. Может, если выбраться из этого каньона, начнутся настоящие испытания?

— Давай я возьму тебя на руки, — великодушно предложил Аскольд. — И мы полетим на поверхность.

— Какой ты благородный! — восхитилась Сенсория. — И это при том, что я тебе совершенно не пара. Как ты вообще меня терпишь?

Фамелье ир-Зорян чуть от удовольствия не заурчал, легко подхватил девушку на руки, расправил свои прекрасные, божественные, великолепные крылья, разогнался, насколько позволяла тесная площадка и взмыл вверх.

Этот сладостный полет длился секунд пять. Потом произошло сразу три вещи.

Тело Сенсории раздалось вширь, резко прибавив килограммов пятнадцать к имеющемуся весу. Это раз.

Крылья ирлинга провисли, бессильно опадая. И с них посыпались перья, как листья клена в конце сентября. Это два.

И в-третьих, они упали. Хорошо хоть, взлететь слишком высоко не успели.

— Крылья! Мои крылья! — запричитал Аскольд, моментально вскочив на ноги.

— Фигура! Моя фигура! — зарыдала серая мышка, пытаясь встать. Но, кажется, за время падения в ней прибыло еще около центнера весу.

Ирлинг пришел в отчаяние, он принялся собирать лежащие на камнях перья, пытаясь приладить их к крыльям, теперь больше напоминавшим часть скелета птеродактиля.

***

Энайола стояла перед входом в небольшую избушку. В руках у нее была корзинка с пирожками, а на голове появилась красная панамка. Темнокожая эльфийка постучала в дверь, и хриплый голосок попросил ее дернуть за какую-то веревку.

Дроу вошла в темную затхлую комнату, здесь была лишь огромная кровать с серым застиранным бельем и колченогий стул у ее изголовья. Энайола, поеживаясь, оглянулась. Здесь было страшно. Оооочень страшно.

– Бабушка? – едва слышно позвала дроу.

Шер Уолкс не понимал, почему он лежит в старой застиранной сорочке на несвежей постели. Но к нему медленно приближалась его партнерша по испытанию, а в ее руке была плетеная корзинка с ароматными пирожками. В животе у оборотня предательски заурчало, и он постарался сказать как можно ласковее:

– Подойди поближе, дитя мое!

Энайола сделала неуверенный шаг к постели. Недовольство бабушки — самый сильный страх всей ее жизни. Приблизившись к кровати, дроу спросила:

– Бабушка, что с твоим лицом? Опять всю ночь не спала из-за моего конкурса? Я буду стараться, обещаю, – всхлипнула эльфийка.

– Отдай мне свою корзинку, – оборотень не хотел пугать дроу, но запах свежей выпечки сводил его с ума. Не в силах сдержаться, он перекинулся в волчью ипостась и кинулся к Энайоле, вырывая корзину с пирожками у нее из рук .

– И эта пара тоже провалила задание. Кажется, участников надо было покормить по прибытию на Нибиру, – оповестил ведущий, и зрители взорвались хохотом и аплодисментами.

Шасселе ис-Камир больше всего на свете любил свой хвост. Он мог прожить без еды и воды, отказаться от женщин, годами не видеть родных, пропадая в стенах монастыря. Но любимая часть тела всегда должна была находиться у него перед глазами. Ведь это его источник вдохновения во время медитаций, оружие и украшение.

Услышав о сути первого конкурса, наг сразу почувствовал страх за самое дорогое. Поэтому держал сокровище ближе к телу.

Каролина Мизерикордия, прекрасно видевшая в темноте, перемещения не испугалась совершенно. А вот болван с хвостом ее раздражал. На коже виднелись следы синяков в тех местах, которые в танце особенно пострадали. И это при том, что вампиры не живые и не мертвые и естественного кровообращения как такового у них нет. Если Каро чего-то и боялась, так только остаться в этом месте с нынешним партнером. Интересно, кровь у него вкусная? Главное, отвлечь, чтобы этим своим отростком не успел ударить, пока она его пробует.