— Что это за бред?! — возмутилась я. — Он меня не обесчестил, и у меня есть имя!

— Сансара, это же желтая газета. Им главное — привлечь побольше внимания. Уверена, их никто не читает...

— О да, безусловно, — с иронией заметила я.

Ненавистный кусок бумаги отправился составлять компанию старому платью в мусорное ведро. Я села на кровать и уставилась на фитиль.

— Лучше подскажи, как поджечь свечу.

— Представь, как она загорается, и все, — объяснила Чарити.

— Да работай магия таким способом, все маги поубивали бы друг друга из-за случайной мысли!

— Закрой глаза, — мягко произнесла Чарити, присаживаясь рядом.

Я с сомнением уставилась на подругу.

— Ну же, — настойчивее потребовала она и, когда я опустила веки, продолжила: — А теперь представь свечу, что держишь в руке. Гладкий белый воск, тонкий фитиль. Представь, как на нем рождается огонь, сжигая волокно нити и расплавляя на самом основании воск.

Ее мягкий, гипнотизирующий голос замолк. Я попыталась до мельчайших деталей прорисовать в своем воображении огонек. Прошло несколько минут. Кожи на пальцах коснулись горячие капли. Я уставилась на свечу, не веря в происходящее.

— Это ведь ты зажгла? — догадалась я.

— Прости, мне хотелось тебя подбодрить, — призналась Чарити, — но теперь я поняла, в чем проблема. Сансара, ты не можешь воспользоваться магией, так как не веришь в нее.

— С чего ты взяла? Я видела ее проявления.

— Видеть и верить — не одно и то же, иначе как ты догадалась, что свечу подожгла я?

Крыть было нечем. Чарити оказалась права. В глубине души я не верила в свои силы, а если быть совсем откровенной — не верила и в реальность происходящего.

От попыток сломать внутренний барьер разыгрался аппетит, и мы отправились в столовую. Возвращающиеся с выходных студенты провожали меня долгими взглядами и перешептываниями.

— Интересно, это когда-нибудь закончится? — задала я вопрос скорее вселенной, нежели Чарити.

— Появятся свежие новости для сплетен, и о тебе все забудут, — заверила подруга.

— Ага, главное, чтобы свежие новости тоже не были связаны со мной, — буркнула я.

— Если задуматься, то ты и вправду словно притягиваешь неприятности, — заметила Чарити и замерла. — Смотри, приказы об отчислении Нортона и Коннора повесили.

Я проследила за ее взглядом. На доске объявлений в самом центре висели листки бумаги с размашистой подписью ректора.

— Господин ректор быстро сработал, — отметил Персиваль, появившийся рядом. — Добрый день, прекрасные леди.

— Мистер Кингсли, — пропищала Чарити и закашляла в попытке прочистить горло.

— Вы на обед?

— Да, — кивнула я и потащила Чарити за собой.

— Можно составить вам компанию? — не отставал Персиваль.

— Нет, — бросила я.

— Да, — встрепенулась Чарити.

Мы подарили друг другу полные осуждения взгляды.

— Давайте проголосуем? Я тоже за, двое против одного — обедаем вместе, — лучезарно улыбнулся Персиваль.

Внутри что-то екнуло. «Ой, не к добру эта обходительность», — подумала я. Втроем мы прошли к столу с фуршетом. Чарити косилась на стейки с кровью, но из-за Персиваля остановила свой выбор на листьях салата и белковом омлете.

— Ты здорова? — шепотом уточнила я. — Не припомню, чтобы ты хоть раз при мне ела зелень.

— Да, новая диета, — отмахнулась она и бросила прощальный, полный сожаления взгляд на мясо.

— Хм, как знаешь!

Я не собиралась себе в чем-либо отказывать и положила жареный картофель, тушеные овощи, фрикадельки с клюквенным соусом. Не забыла и о чесночном хлебе. Все равно в обозримом будущем поцелуев не предвидится.

Мы выбрали столик, и вскоре к нам присоединился Персиваль.