– Вижу я, как ты не говорила! – отец хмурится еще сильнее. – Ты, Тамила, слушай меня внимательно. Не водись с этим чужаком. Нечего тебе с ним якшаться.

– Но, отец… он ранен, ему нужна помощь.

– Помощь! – он презрительно фыркает. – А кто его сюда звал? Сам приехал, сам пусть и выпутывается. Непростой он, вижу я. Наверняка из высших эшелонов власти. Развлечется тут с тобой, пока лечится, да и улетит обратно, в свой город. А ты что? Ты останешься тут, с разбитым сердцем. Ты этого хочешь?

Я молчу. Потому что знаю, что отец прав. Но как остановить бурю, что поднялась в моей душе? Как выбросить из головы его взгляд, его прикосновение? Как сделать вид, что ничего не произошло?

– Хорошо, отец, – тихо шепчу, чувствуя, как к глазам подступают слезы.

Отец вздыхает и кладет мне руку на плечо. Тон его смягчается:

– Держись от него подальше, Тамила. Держись подальше, если не хочешь горя. Помни мои слова.

Киваю, но знаю, что это обещание будет самым сложным из всех, что я когда-либо давала. Как можно держаться подальше от человека, который поселился в моих мыслях, в каждой клеточке моего тела? Как можно забыть о поцелуе, который заставил меня почувствовать себя живой, настоящей, желанной?

Но отец прав. Данияр – чужак, человек из другого мира. Он, как яркая, экзотическая птица, случайно залетевшая в нашу глухую саклю. Ему здесь не место. И мне не место рядом с ним. Я – простая девушка, чья судьба предрешена с момента рождения. Мой мир – это горы, козы, дом. Его мир – это города, богатство, свобода.

И все же… не могу не думать о нем. Каждый раз, когда прохожу мимо его комнаты, чувствую, как внутри меня все сжимается от волнения.

Видит Всевышний, я старалась не смотреть в его сторону, говорить только о самом необходимом, но каждый раз с момента прихода в сознание ловила на себе его взгляд. Взгляд, полный тепла, интереса и… чего-то еще, чего в силу отсутствия опыта я не могу понять.

Неужели я и вправду ему нравлюсь?

Однако уже на следующий день я нарушаю данное папе обещание. Едва отец покидает дом со своим тревожным чемоданом, я, дико волнуясь, начинаю собирать на поднос всю самую лучшую еду, которая есть в доме.

Сердце бешено колотится в груди. На цыпочках пробираюсь в дальнюю комнату, стараясь не скрипнуть половицей. Папа уехал принимать сложные роды, и скорее всего, его до вечера не будет.

Данияр лежит на тахте, укрытый шерстяным одеялом. Лицо бледное, но дышит ровно. Осторожно ставлю поднос на прикроватную тумбочку.

– Данияр, Вы спите? – шепчу, и он открывает глаза.

Аллах, какие же у него глаза! Синие-синие, как горное озеро в ясный день. Он улыбается, и у меня подгибаются колени.

– Тамила? Какая приятная неожиданность. Я думал, ты больше ко мне никогда не придешь, – говорит он хрипло.

Краснею и отвечаю:

– Я принесла Вам лепешку горячую, сыр… домашний. И чай, с горными травами.

– Спасибо, Тамила. Ты очень добра ко мне. И можешь обращаться ко мне на ты. Присядь, – указывает на свободное место рядом со своими ногами.

Он смотрит на меня так, будто я самое красивое существо на свете.

– Знаешь, ты прекрасна. Особенно в этом платке. Хотя… интересно, какие у тебя волосы? Я хотел бы их увидеть.

Я никогда… никогда не позволяла никому видеть мои волосы. Только дома, с мамой и с двоюродными сестрами. Но его глаза… Они словно гипнотизируют.