Отвар кипел уже достаточно времени, так что, выключив конфорку, я взялся за ручку и вернулся к столу. Осторожно наполнил чашки и подвинул одну к Элианне. Она, оказывается, уже успела разделаться с первым куском и украдкой посматривала то на блюдо с пирогом, то на нож. Я намеренно не предлагал добавки, ожидая, осмелится ли она снова нарушить мой приказ не прикасаться к ножу.

— Вам не горячо? — поинтересовалась Элианна, косясь на чайник.

— Нет, ручка не горячая, — хмыкнул я, вспомнив, как она утверждала, будто умеет готовить. — Или вы думаете, что я стал бы хвататься голыми руками за раскалённую ручку?

Элианна, кажется, смутилась и снова посмотрела на нож, однако брать не решилась.

— Ну, мало ли… вы выглядите таким… — Девчонка неопределённо повела рукой в воздухе.

— Каким? — отодвинув стул, я опустился на него и подвинул к себе чашку с отваром.

— Непробиваемым. Может, для вас и за горячее схватиться — ерунда.

— Приятно, что вы обо мне такого лестного мнения, но нет, я обычный человек.

— Да неужели? — Элианна вскинула брови. — По вам не скажешь.

— Представьте себе, да. — Я криво ухмыльнулся и замолчал, выжидающе поглядывая на Элианну.

— А… Адриэн… — Девчонка вновь опустила глаза, и щёки слегка залились краской.

— Да?

— А можно мне ещё кусочек? Пирог такой вкусный…

Ну наконец-то.

— Разумеется, только почему так неуверенно? — Я взялся за нож и положил ей на тарелку добавки.

— Я же не помню, можно ли просить добавки, если хозяин дома не предлагает. — Элианна повертела в пальцах вилку.

Я всмотрелся в её лицо. Сначала показалось, будто она язвит, однако судя по всё ещё низко опущенной голове, и правда боится сделать что-то не так.

— В гостях добавки вам должен предлагать хозяин дома, если речь не о закусках, — просветил я и сделал первый глоток отвара. — У себя дома можете смело просить Нэйлию… ну или меня.

Элианна покивала и с воодушевлением принялась за пирог, больше ни о чём не спрашивая. Я тоже помалкивал и маленькими глотками пил отвар, приятно согревавший изнутри. Дождь за окном начал стихать и, признаться, было очень уютно вот так сидеть на кухне рядом с ней и просто молчать. По телу прошла волна, отдавшись неприятной болью в голове, и я, отставив чашку, попытался дышать ровно.

Что вообще со мной творится? Надо срочно убираться из кухни обратно в кабинет. Там безопасно, и в голову не лезут дурацкие мысли. Сколько лет жил в одиночестве и как-то справлялся, а теперь вот чувствую себя побеждённым. Нельзя привыкать к Элианне, да и какой смысл? Я потёр виски, прогоняя неясную тревогу, и снова взял чашку.

В любом случае сейчас уйти не могу: нужно дождаться, когда она покончит с ужином. Оставлять её наедине с ножом и правда чревато. И, чтобы окончательно прийти в себя, стоит напомнить о неприятном. Заодно и последнее слово останется за мной.