Окончательно успокоившись, я быстро переоделся и направился в кабинет. Сел в кресло и наткнулся взглядом на отвёрнутую фотографию. Чувство вины затопило с головой, и я поспешно отвёл глаза. Нет, конечно, я все эти годы не жил монахом. Но одно дело — безликие шлюхи из борделя, к которым не чувствуешь ничего, кроме презрения. Просто вещи. И совсем другое — девчонка, на которой я женился. Это уже предательство.

Я поморщился. Нет, пора заканчивать со всем этим. Идея держаться от Элианны подальше — прекрасная. А если и придётся пересекаться, стоит общаться с ней холодно и отстранённо. Побольше язвительности, поменьше сочувствия. Всё, хватит о ней. Придвинув к себе справочник по судебным прецедентам, я нашёл нужную страницу и углубился в чтение.

Сосредоточиться на сей раз удалось без проблем, но работу вдруг прервал тихий стук в дверь. Неужели опять пришла Элианна с какой-нибудь очередной проблемой? Однако из-за двери раздалось:

— Господин Адриэн, ужин готов.

Я удивлённо глянул на часы: когда пришёл в кабинет, было без десяти шесть, а сейчас, оказывается, уже почти семь.

— Мне позвать госпожу? — продолжила Нэйлия.

— Не нужно, я сам, — ответил я, вспомнив слова Рониэля о том, что притворяться влюблённым надо получше. Он, в общем-то, прав.

Заложив нужную страницу, я встал из кресла, потянулся и нехотя отправился в спальню Элианны. Подойдя к двери, прислушался и тихо постучал. Не заходить же просто так. Вдруг она не одета? Мне только этого не хватало в довершение ко всем сегодняшним встряскам. Из комнаты не донеслось ни звука. На всякий случай постучал ещё раз и, надавив на ручку, приоткрыл дверь.

Элианна лежала на кровати прямо в платье, подложив руку под голову, и крепко спала. Причёска растрепалась, лицо ещё хранило следы недавних слёз, и даже во сне девчонка выглядела несчастной: какой-то беспомощной и трогательной. Я не нашёл сил окликнуть её или потрясти за плечо. Мысленно дав себе затрещину, резко развернулся и вышел из комнаты.

Однако вместо того, чтобы сразу пойти в столовую, вернулся в кабинет и взял с дивана плед, который всегда лежит на тот случай, если меня вдруг посетит желание поспать, и в последнее время не пригождается. Так же осторожно прошёл обратно в спальню Элианны и укрыл её. Уголки чуть приоткрытых губ слегка дёрнулись, будто она пыталась улыбнуться во сне. Я вспомнил о посещавших недавно мыслях и желаниях и поспешил убраться из спальни.

В столовую вошёл, постаравшись принять невозмутимый вид, и сразу прошёл на своё обычное место — спиной к окну. Нэйлия раскладывала салфетки и на меня не смотрела.

— Госпожа спит, а целитель Эксерс велел ей больше отдыхать, так что есть буду один, — сообщил я.

— Как скажете, господин Адриэн. — Служанка продолжила своё занятие, по-прежнему не поднимая глаз, и я убедился, что она недовольна.

Кажется, пора кое-что прояснить. В тот день, когда я объявил Нэйлии о предстоящей женитьбе, она лишь пожала плечами, но я понимал, что она меня не одобряет. И сейчас совсем осмелела.

— Нэйлия, послушай. Я понимаю, что моя неожиданная женитьба кажется тебе странной и нелепой, хоть ты, конечно, никогда и не посмеешь признаться. Однако я сразу скажу, что твоё мнение в этом вопросе меня не интересует. Ты знаешь, как я к тебе отношусь, но всему есть предел.

— О чём вы, господин? — Нэйлия с деланным удивлением приподняла брови.

— Надеюсь, не думаешь, будто я не замечаю твоего отношения к моей новой супруге?

— Прошу прощения, господин Адриэн. — Нэйлия поклонилась. — Я, разумеется, уважаю ваш выбор и не имею права судить. Я даже не думала, что чем-то обидела вашу новую супругу.