В какой институт ехать, я даже не задумывалась. Уговор есть уговор. Поцелуй с Максимом стоил большего. Тем более Леля опять оказалась права. Зачем мне идти окольными путями, учиться, потом лезть в бизнес для того, чтобы оказаться рядом с Максом, когда он и так практически у меня на ладони.

Отдав подлинники документов в приемную комиссию, ядаже вздохнула с облегчением и в двенадцать часов дня уже стояла под дверями офиса с увесистым пакетом заранее приготовленной еды. Яеще вчера это продумала и позвонила домработнице Моховиных. Женщину я знала с детства, и в приготовлении вкуснятины той не было равных. Тамара Петровна мне, само собой, не отказала, и к обеду меня ожидали упакованные в контейнеры салат из морской капусты, жаркое и даже суп с копчёностями в какой-то красивой керамической баночке. Все, что любил Максим. У меня было время за свои неполные восемнадцать выучить его пристрастия в еде.

На ресепшене меня даже не окликнули. Я хоть и не появлялась здесь практически никогда, но многие работники, особенно охранники, знали меня в лицо. Сложнее придется с секретаршей. Алиса Мартынова, которой скорее подошло бы имя Лариса по аналогии с крыской Лариской, была до ужаса высокомерной и вездесущей, совала свой не в меру длинный нос везде и всюду. Я каждый раз, видя девушку, ожидала, что и старуха Шапокляк вот-вот появится за ее спиной, настолько велико было сходство.

Главное, сделать лицо увереннее. Вдох-выдох! Пошла!

Звуковой сигнал сообщил о прибытии лифта на нужный этаж, двери разъехались, и я с бешено колотящимся сердцем шагнула в приемную, не забыв перед этим натянуть солнцезащитные очки на глаза и приторную улыбку на губы.

— Привет, Алиса. Я к Максу. — Не дав сказать секретарю и слова, зачастила я, быстрым шагом пересекая помещение по направлению к кабинету. — Он меня ждет, — и помахала для убедительности пакетом перед тем, как взяться за дверную ручку.

Сердце колотилось уже не в ушах, а пятках, ведь могло случиться всякое, и Вольского могло просто не оказаться внутри.

Но удача была на моей стороне.

Максим с закатанными рукавами сидел за своим столом, что-то напряженно печатая. Пиджак лежал на диванчике в другом конце кабинета, а кипенно-белый цвет рубашки безумно шел к его загорелой коже.

Главное не думать о том, с кем он получал этот бронзовый загар. Не думать! Вдох-выдох! Спокойствие, Ветрова, только спокойствие.

— Привет работникам трудового фронта.

Я специально не стала подходить к Максиму близко. Я подошла к тому самому диванчику и опустила пакет на невысокий столик напротив него. Повернулась спиной к мужчине и, ничего больше не говоря, принялась выгружать свои припасы на стол.

Я боялась его реакции. Боялась смотреть ему в глаза. Боялась, что он будет холоден так же, как и в субботу днем, до нашего поцелуя. Ведь после него, каким бы сердитым Макс ни выглядел, холодным он уж точно не был.

— Обед? — Хриплый голос прозвучал у меня за спиной.

Неужели я настолько глубоко погрузилась в собственные воспоминания, что не услышала его приближения?

— Д-да, решила тебя покормить.

Я +пожала плечами, выпрямившись, но так и не обернувшись, а Максим уткнулся носом в мое плечо и шумно задышал. Меня он не трогал, но и без того мое бешено колотящееся сердце опять пропутешествовало, на этот раз из пяток вообще непонятно куда. Казалось, я и была одно это сплошное сердце, отстукивая бешено быстрый темп.

— Лика, больше никогда не делай этого со своими волосами. Красиво, конечно, но они пахнут жженой соломой. — Затем Вольский отстранился и сел на диван. — Ну давай, корми, даже интересно, что ты там принесла.