Но это был Максим.

Мой Максим, и все, что он делал, было прекрасно. Как бы ни было это дико и первобытно, это было прекрасно.

Самые лучшие минуты в моей жизни тянулись бесконечно долго и в то же время слишком быстро. я осмелела настолько, что обняла мужчину за шею и запустила пальцы ему в волосы.

Я так и не поняла, почему именно сейчас, но сразу, как я почувствовала его колючие волоски на затылке, волшебство разрушилось.

Максим отстранился и отошел от меня, я даже моргнуть не успела, как он оказался на другом конце кабинета.

— Я выполнил твое условие, Лика, теперь дело за тобой.

— Максим, — несмело протянула я, вставая.

— Уходи!

В его взгляде было столько злости, что я просто не могла его не послушать. Приложила ладонь к горящим губам и выбежала из кабинета, схватила с ужасных диванов рюкзак и помчалась прочь на выход из этого здания.

7. Глава 7. Лика

Я не помнила, как добралась до дома. Да что там, я саму себя после нашего поцелуя не помнила. Не знала, что так бывает, даже представить не могла, что может быть так.

Максим, сам того не понимая, подарил мне самую настоящую надежду. Если до этого все было зыбко и оставалось только лишь в моих мечтах, то теперь я понимала, что Леля права: что бы Вольский ко мне ни чувствовал, он хотел меня как женщину. Пока это единственный очевидный факт, и надо им пользоваться.

Лежа вечером в своей кровати, я не переставала гладить собственные губы и улыбаться.

Господи, это было незабываемо!

Жалела лишь о том, что целовалась с Андреем, ведь всего чуть-чуть бы подождала и первым, кто меня поцеловал, стал бы Макс. Да я и мечтать о таком не могла еще пару дней назад. А сейчас еще и сожалела. Ну ничего, ничего. Он обязательно станет моим первым мужчиной, и единственным, как же без этого? Это самое обязательное. Самое главное. Первым, единственным и на всю жизнь. А те невкусные поцелуи с Разумовским я забуду, как страшный сон. Уже забыла.

Все воскресенье я провела в своей комнате, мне не хотелось встречаться с тетей, я боялась, что та может что-то понять по сумасшедшему блеску в моих -глазах, а блеск был именно такой. Я целый час утром простояла в ванной, изучая себя в зеркале. Как тогда сказала Моховина, нужно знать все свои достоинства и недостатки. Именно этим я и занималась утром воскресенья. Весь день я посвятила обдумыванию наполеоновских планов, а вечером достала из шкафа свой стратегический запас. Приталенная сине-красная +юбка-колокольчик. Ее можно надеть со свободной белой трикотажной футболкой, а на ноги кеды. Так я не сильно выбьюсь из своего привычного стиля и в то же время стану чуть-чуть женственнее. Тем более еще в институт ехать.

Перепроверив перед сном все документы, я сложила их в белую маленькую сумочку, еле впихнула и легла спать.

В понедельник я поднялась в шесть утра и целых три часа провела, приводя себя в порядок. Накраситься у меня получилось довольно быстро я не стала злоупотреблять косметикой, лишь воспользовалась тоном да подчеркнула брови и губы. Потом посмотрела на себя пару минут и все же решила пару раз провести по ресницам щеточкой туши. С волосами все было намного сложнее. Я помнила, что в вечер выпускного сказал Максим: ему нравились мои кучеряшки. Но с утра волосы выглядели безобразно, и тогда я пошла на сумасшедший для себя шаг: впервые самостоятельно выпрямила их, а затем все тем же утюжком накрутила локоны. На это у меня и ушло два часа пятьдесят минут.

Ужас! Но красиво.

Я давно не была настолько довольна своим образом. Отправив напоследок своему отражению в зеркале воздушный поцелуй, я хихикнула и побежала на улицу к ожидавшему меня такси. В доме было тихо, дядя Женя, скорее всего, уже трудился в офисе, а тетя Марина, наверное, спала.