– Тварь! – рычал голос демона. – Я всех вас убью!

Мелисса закашлялась, схватившись за горло. Она была жива. Оставалось всего несколько минут, пока призрак не соберется с силами… И тут меня осенило. Почему мертвые не смогли вступить со мной в контакт через портал, открывавшийся с помощью перстня? Каким образом мама защищала меня, если у нее не было возможности попасть в наш мир? С помощью чего я связалась с ней через доску Уиджи? Та самая единственная вещь, что осталась у меня от нее…

Пошатываясь, из кухни вышел Бен. Призрак, захвативший тело моего отца, уже очнулся – поднялся в полный рост и, дыша, как разъяренный бык, исподлобья смотрел на меня, поворачивая голову из стороны в сторону. Бен пошатнулся, с трудом удержавшись на ногах.

– Помоги мне, – прошептала я ему.

Отец, утробно зарычав, бросился ко мне. Бен кинулся ему наперерез, сбил с ног.

– Надеюсь, у тебя есть план! Я не смогу его удержать! – крикнул он.

Я бежала, на ходу вытаскивая цепочку из кармана. Бен из последних сил держал папу. Не теряя ни секунды, я прыгнула него, навалилась всем телом. Призрак вопил и мотал головой, пытаясь вывернуться и укусить меня или Бена. Быстрым движением я застегнула цепочку у него на шее.

Все тут же прекратилось. Тело папы обмякло. Бен откатился в сторону, распластавшись на полу, как морская звезда. Грудь его тяжело вздымалась и опускалась. Генри, прихрамывая, подошел ко мне, сел рядом. Рукав его пиджака разошелся по шву, на лбу запеклась кровь, рубашка была вся в грязи. Он обхватил меня за плечи, я уткнулась в его шею. Мелисса, привалившись спиной к стене, все еще держалась за горло. На ее шее уже начали проступать синяки. Папа медленно перевернулся. Утерев пот с лица, он ощупал цепочку на шее.

– Что это было? – спросил он.

– Хотите сказать, что мы, как братья Винчестеры, должны сжечь кости Кевина Стенбейка? – снова переспросил папа.

Он уверенно вел машину к кладбищу. В багажнике лежало несколько пачек соли, а в бардачке – коробочка с перстнем, помогавшим вступать в контакт с призраками. От перстня тоже следовало избавиться.

– Получается, что так, мистер Хартлесс, – подал голос Генри, сидевший сзади.

На скуле у него наливался огромный синяк. Папа не хотел брать нас с собой, но я не могла отпустить его одного, а Генри увязался следом, утверждая, что он теперь профессиональный боец с призраками. Мелиссу и Бена папа отвез к Бену домой, они больше не хотели участвовать в подобных приключениях, и я их понимала.

– Хотя, если бы мы были настоящими Винчестерами, то ехали бы сейчас на «Импале» 1967 года, – заметил Генри.

– Ты едешь на новеньком белом «Вольво», а не на старой, разваливающейся тачке, так что не жалуйся.

Обернувшись, я стукнула Генри по колену. Ремень безопасности натянулся.

– Никаких драк в моей машине! – пригрозил папа и добавил: – Никогда бы не поверил, что решусь на такое, если бы сам не увидел…

Полная луна светила над Ошкошем, когда мы подъехали к старому кладбищу «Пис Семетери». Оно было небольшим, с низкими покосившимися от времени надгробиями. Ветер завывал между могилами, закручивая клубившийся над землей туман. Липкие щупальца страха пробирались под одежду. Я плотнее закуталась в тренч и стала растирать предплечья. Меня передернуло. Земля под ногами была мягкой и рыхлой, казалось, наступи сильнее и провалишься вниз, в самую преисподнюю. Я включила фонарик на телефоне, чтобы рассмотреть первое надгробие.

С влажного камня пришлось стереть толстый слой пыли, и только тогда я смогла разобрать слова: «Элоиза Гаррис». Могил на «Пис Семетери» было несколько сотен… Такими темпами мы до рассвета не найдём Кевина Стенбейка.