-Знаешь, дорогой, мне Аляска милее была, а здесь...уж больно все цветасто, да пахуче.

-А я с тобой согласен, и жара эта надоела, - кивнул, помогая закрыть сундук.

Дальнейшее наше плавание проходило относительно спокойно. На Гавайях мы основательно запаслись провиантом, фруктами и водой, так что до Мадагаскара и не заходили никуда. Да и потом стоянки наши были недолгими.

Из Ново-Архангельска вышли мы 1 сентября 1837 года, а в Кронштадт прибыли 10 августа 1838 года.

-Маменька, как много людей, какие огромные дома! Папенька, как же можно такое построить? Какая красота!

Мы еще с корабля послали юнгу в дом Василия и Анастасии Ланевских на Фонтанку, сообщить о своем прибытии. И теперь ехали к ним в открытом ландо по уже практически осеннему Петербургу. Город за восемнадцать лет мало изменился, хотя нет - увеличилось количество каменных зданий, заметила я и трубы новых заводов, сделала для себя зарубку - побывать.

-Смотри, Никушка, Исакий достроили, - с восхищением сказал Илья, - Вот уж исполин так исполин. Мы непременно побываем в соборе.

Я посмотрела на сына. Мальчик с интересом смотрел вокруг, но мне показалось, что ему немного страшно. А София уже восхищалась дамами и кавалерами, гуляющими по улицам.

Но вот показалось и владение Ланевских, с красивыми коваными воротами, просторным подъездным двором и белым трехэтажным домом с колоннами и широким балконом. Лакей открыл ворота и наш экипаж въехал во двор. Опережая слуг к нам бросился седой уже, но по-прежнему быстрый и ловкий князь Василий Павлович Ланевский, он же партизан Вася Дрын, он же браток из лихих 90-х Вася Дизель.

Обнимались мы долго, крепко и у обоих на глазах выступили слезы, причем у меня, в том числе, и от трещавших от медвежьих объятий ребер.

-Ну, мать, время тебя не берет, такая же тонкая и звонкая, - осматривал меня друг, потом обнял Илью и уперев руки в бока заявил, - а это кого ж вы с собой привезли?

-Александр Кожухов, - представился сын, слегка наклонив голову, - к вашим услугам, ваше превосходительство.

-Ух ты, крепкий какой парень, рад с тобой познакомиться. А эта красавица, я так понимаю София Ильинична?

Дочка совсем смутилась, присела в поклоне, а сказать ничего так и не смогла. К нам спешила Анастасия. Ну, тут уж слезы полились полной рекой. Она обнимала и целовала нас по десятому разу, приговаривая, что счастие ее переполняет так сильно, что сердце выскакивает.

-Пойдемте в дом, будем знакомить молодежь.

Но молодежь уже была рядом.

Старший сын Ланевских Петр был просто копией Васи - высокий, косая сажень в плечах, серые глаза и черные волосы, только черты лица были тоньше, да улыбка не такая...хищная.

-Корнет Ланевский, - поклонился он.

-Да ладно тебе, корнет, все свои, с Акулиной Савельевной мы хоть по крови и не родные, да роднее нас во всем свете не сыскать, да Акула?

-Точно, Дрын!

Дети, да и наши супруги смотрели на нас с удивлением, но тут началась еще большая суета, знакомство с дочерьми Насти и Василия - Лизой и малышкой Анной, младшими сыновьями Павлом и Михаилом. Павел был всего на год младше Петра и тоже одет в гусарский мундир, а вот младшему Мишеньке было всего шесть лет и он смотрел на нашего Малыша огромными, как у мамы, глазами.

-Тетушка Акулина, вы волка приручили, да?

-Нет, мой дорогой, - я присела рядом с малышом, - это собака, такие водятся в Русской Америке.

-У туземцев? - с придыханием спросил мальчишка.

-Да, детка, ты можешь его погладить, он очень умный и добрый.

-А по-русски понимает? Или с ним надо на туземном говорить? Так я не умею...