И смотрит с надеждой. В таких делах главное — не упустить. За трость я держалась крепко и за хвост мелькнувшей мысли тоже.

— Убрать было бы хорошо. Здесь, в лавке. Я сама не справлюсь. А если еще и по специальности помогать станете время от времени, вообще хорошо. И платы не надо, если там ходить не мешает. Пусть себе сохнет.

Госпожа Норкинс закивала так охотно, прижав крупные красноватые руки к груди в чуть тесном в этой самой груди пальто, что я сразу поняла — продешевила. Ну и ладно. Как бы это ей теперь потактичнее намекнуть, что я не особо свободная особа, но она сама справилась.

— Вы, госпожа Арденн, главное, не смущайтесь, мало ли чего надзорный знак на двери, я ж вижу, что вы дама приличная.

А я никаких знаков не разглядела. Но у меня с магиями сами знаете как. И с приличиями не очень. Даже вампиры от меня краснеют.

— Я тогда завтра с утречка приду помочь, — разулыбалась соседка, отчего на щеках проступили ямочки. — Или вот прямо сейчас могу!

Но сейчас я была не готова. Норкинс распрощалась, и шмыгнула к выходу.

— А лавка работать будет? — спросила она, обернувшись у порога.

Я пожала плечами. Какая тут лавка? Самой бы выжить.

Оставшись в одиночестве, я проинспектировала чемоданы. В них оказалось много всего, и все — нужное, причем такое, о чем я подумала бы в последнюю очередь, вроде постельного белья, чашек и свечей. И механической зажигалки, на боку которой стояло похожее на монетку в полчара клеймо.

Целиком втаскиванию наверх монструозные чемоданы не поддавались, и я носила вещи из необходимого на первое время частями. И в каждый новый спуск вниз обнаруживала очередного гостя, жаждущего помочь и посоветовать. Этак ко мне полгорода с визитами явится, как я потом оправдаюсь?

Так, свое почтение и желание оказать поддержку изъявили портниха, жена пекаря, жена бакалейщика, еще чьи-то жены, будто мужчин на Звонца не водилось, и ведьма. Последнюю я запомнила только потому, что она, войдя, не стала заверять о своем ко мне расположении.

— Чаю? — вместо приветствия проговорила полноватая, но эффектная темно-рыжая мадам.

— Очень вряд ли. Я даже не знаю, есть ли он у меня.

— У меня есть, — заявила гостья, сверкнув шальными желто-зелеными глазами, и добыла из сумочки-мешочка емкость, похожую на термос.

Вот после этого я и поняла, что она ведьма. А еще после чашки (добыла прямо из одного из чемоданов) невероятного ароматного сбора, от которого разом сил прибыло. Сидели мы все на тех же чемоданах.

— Тоже советы давать будете? — поинтересовалась я, опираясь на опыт общения с предыдущими визитерами.

— А вам надо?

— Пока нет.

— Ну вот понадобится, тогда и спросите.

Уходя, она сообщила, что термос, как станет не нужен, а желание пообщаться появится, можно вернуть в дом напротив, тот, что с зеленой крышей. И предложила запирать входную дверь хотя бы на щеколду.

Это был единственный за последние несколько часов совет, которому я тут же последовала, и гости сразу закончились.

12. Глава 6

Задний двор меня потряс. Было что-то инфернальное в колышущихся в сумерках простынях. Мягко отсвечивал полог, тот что «от дождя и согревающий». Так и не прекратившийся дождь шелестел где-то поверх и пускал по энергетической завесе круги сполохов. Я будто на дне пруда сидела. Рыбой. Вяло шевелила плавниками и рот открывала беззвучно…

…потому что здесь у меня нет голоса, и потому что от меня к тому, кто говорит, тянутся призрачные нити. Они становятся плотнее, я начинаю разбирать слова, но по-прежнему не могу говорить. Мне приказывают, и я подчиняюсь. Открываю рот и беззвучно…