– Чтоб тобой черти в футбол играли, су… – Он закашлялся от попавшей в легкие пыли. – Сбил бы его кто, но где ж тут взяться ПВО? Разве что ангел-хранитель…

Сначала они не поняли, что произошло, поскольку это совпало с очередным прилетом, который лег, к счастью, с сильным перелетом. Потом Александр заметил дымящийся след, а вслед за ним заметил его и Димка:

– Ты смотри! Господь опять услышал…

Беспилотник кто-то «опустил», но кто? Впрочем, загадкой это было недолго – впереди на дороге показался силуэт «мотолыги», замершей чуть впереди разбитого старенького БМП-1. Поверх корпуса МТ-ЛБ стояла ЗУ-23-2 – спаренная двадцатитрехмиллиметровая зенитка, такие Северов хорошо помнил еще по Афгану – их там тоже ставили в кузов грузовика или на корпус БТР, но не для того, чтобы «опускать» вражескую авиацию или раритетные, экзотические на то время БПЛА, а чтобы отбивать атаки засевших на горных склонах духов. Да и в Грозном такие «тачанки-ростовчанки» лихо косили дудаевцев на верхних этажах зданий, и только на них порой и была надежда.

Не то чтобы применение этих орудий для Александра, внимательно следившего за ходом СВО, было новостью, и все-таки на душе как-то потеплело, будто встретил на улице сослуживца. С падением беспилотника обстрел тоже прекратился, а Димка, поравнявшись со своими спасителями, дал по тормозам.

– Все, шабаш, перекур, – сказал он, вынимая из замызганной разгрузки, висевшей сбоку на сиденье, – на чем она там держалась, было непонятно, – мятую пачку сигарет. – Закуришь, бача?

– Бросил, – покачал головой Александр. – В девяносто шестом еще.

– Я тоже бросал, – сказал Димка, подкуривая. – А потом опять закурил. Тут, глядь, по-другому не получается. Синька и прочая головоломка у наших не приветствуется, да я и сам не дурак, чтобы в такое кидаться, а курево хоть и вредное, но нервы хоть как-то успокаивает…

– Ну че, штатские, – раздался голос с дороги. – Штаны сухие? Как поездка?

– Бывало и похуже, – ответил Димка подошедшему пареньку в странной форме. – А ты чьих будешь, молодой да борзый?

– «Пятнашка», – ответил парень, показывая рукой на шеврон. – Не видишь, что ли?

– Из кабины не видать, – ответил Димка. – Сейчас вылезу – рассмотрю. А за «птичку» спасибо, ловко вы ее.

– Такая работа, – пожал плечами боец. Димка и Александр тем временем выбрались из машины. – Куда это вы одни ломанулись?

– До Бахмута, как будто тут еще куда-то можно, – ответил Димка, осматривая грузовик и временами довольно цокая, – не, ну ты глянь, лейтенант, по нам бандеровская «Мста» отработала, а лошадке хоть бы что. За стекло молчим, вообще блажь было его ставить.

– Так, видать, водитель хороший, – подмигнул лейтенант; тем временем из импровизированной ЗСУ показались и другие бойцы. – Я видел, как вы на дороге крутились. Один раз аж сердце зашло, когда по вам, как мне показалось, прилетело…

– Не долетело, – поправил его Димка. – Чуть-чуть укроп не дотянулся.

– Вот что, – сказал лейтенант. – Там наша колонна впереди. Мы сейчас за ней, а вы к нам в хвост пристраивайтесь, доведем вас до Сашки-Танкиста, а там уж сами как-то, идет?

– А Сашка-Танкист – это кто? – спросил Александр, забираясь в кабину «газона», после того как Димка аккуратно выгреб оттуда все битое стекло.

– Гаврош местный, – пояснил Димка. – Паренек лет восьми, а то и меньше. Где-то раздобыл танкистский шлем и встречает наши колонны, отдавая честь, как знаменитый Алеша. Таких ребятишек по всему Донбассу десятки. Но тоже смелость надо иметь – не только у нас глаза на той стороне, у бандер на нашей тоже есть. Не любят они таких, которые наших встречают как родных… хотя тут таких чуть больше, чем каждый, я имею в виду вот так, смело. Чуть узнают – охотиться начинают. За мальцом и ДРГ могут выслать, и артой вдарить, даже, говорят, точку по одному запустили, хоть, может, и байки это.