- Никак!!!

- Звоню дяде Грише и рассказываю, что ты шляешься с мужиком, годящимся тебе в отцы или… могу дать тебе второй шанс.

Его пьяное дыхание касалось моей щеки. Запах крепкого алкоголя не вызывал неприязни. Мне нравилось, как от него пахнет. По-мужски. Терпко, запретно, маняще.

- Проведу ещё один воспитательный сеанс… как тем вечером…

Губы Макара почти касались моих. Так дурманяще, что я не сразу сообразила, о чём он.

- Отшлёпаю на этот раз так, что сама к нему подойти не осмелишься… Лера…

Макар положил руку мне на затылок и я применила свой лучший приём - хук в область живота.

Вскочила и понеслась в комнату, как будто за мной гонятся герои всех вместе взятых фильмов ужасов.

Хотелось крикнуть ему “козёл”, “извращенец”, “садист”. Тысячей ругательств хотелось обложить, но я предпочла вложить все силы в побег.

Как можно быстрее оказаться в своей комнате и закрыться на щеколду.

Он всё помнит про ту бесстыжую сцену в гостиной!

А значит… помнит и мою бурную, развратную реакцию.

Я опустилась на ковёр и обхватила колени руками.

Со страхом и каким-то низменным, диким волнением ждала, что он сейчас ворвётся ко мне в комнату и выполнит свою угрозу.

Но, ничего не происходило.

А спустя пять минут во дворе послышался визг шин, и я успела заметить только взвившуюся в воздух дорожную пыль.

Пьяный за руль?

Он ещё более чокнутый, чем я считала.

Всё. Хватит.

Наша совместная жизнь - если можно так назвать - перешла все рамки.

Больше не хочу здесь оставаться.

И переживать о нём и ждать, пока он вернётся с очередного похода по бабам не буду.

Нужно прекращать всё это.

Пока не поздно.

Пока я не втрескаюсь настолько, что отдамся этому дикарю.

Надеюсь, что всё получится.

Я оперлась на раковину с последними собранными пожитками в руках - косметичкой и снятыми с сушилки вещами.

Мой план продуман до мелочей.

И хотя в нём присутствуют большие риски, попробовать стоит.

Я и так слишком долго цеплялась за дядин дом и, как в итоге призналась сама себе, за живущего в нём Макара.

Влюбилась, втюрилась в него, как мартовская кошка!

Противно от того, что он только делает вид, что заботится. На самом же деле занят только своими потаскунскими делами!

А мне… нестерпимо захотелось его искреннего участия. Чтобы переживал, волновался. Ревновал, в конце концом.

Выброшу его из головы.

Перееду туда, где ни отец, ни Алик меня не найдут. Где голова будет забита только учёбой. Где о Макаре не то, чтобы грустить, но и вспоминать будет недосуг.

Я присела “на дорожку”, угрюмо рассматривая обивку своего ярко-розового чемодана. Прощалась я не с домом, а скорее с его вторым жильцом.

Хватит. Пора.

Поднявшись на ноги, сделала последнее - вытащила свою симкарту из аппарата Макара и оставила его на кухонном столе.

Вот и настал тот момент, когда я избавлюсь махом от гнёта всех троих: Макара, Алика и косвенно стоящего за всем этим отца.

Пора строить свою личную, взрослую жизнь.

И вгрызаться в гранит науки, как клещ. Мне обязательно нужно вытянуть на повышенную стипендию. Иначе придётся тяжко - мои личные сбережения скоро растают, как лужи под палящем солнцем. В лучшем случае их хватит до Нового года.

А от отца я ничего не хочу принимать.

Да он и сам, скорее всего, лишит меня своей финансовой милости, когда узнает, куда я поступила.

По-любому узнает. Полковника Гольцова не провести, - измученно вздохнула я и вышла к подъехавшему за мной такси.

* * *

Первые три дня сентября можно охарактеризовать как “бешеный муравейник”. Или сравнить с ажиотажем на какой-нибудь дикой распродаже, типа чёрной пятницы.