Когда Ленард добрался до спальни, ночник горел, но Этна уже спала, аккуратно заняв свою половину кровати. Ленард залюбовался девушкой и одновременно ощутил укол совести. Опять ждала его и уснула, так и не дождавшись. Этна замечательная, она всё понимает… и последнее время чего-то грустит. Он её совсем забросил. Уже которую неделю оба хоть и спят в одной кровати, общаются разве что на официальных мероприятиях или по делам, а там лишним словом перекинуться некогда. Наверное, всё-таки стоило девушку разбудить и объясниться, пусть и ночь на дворе. Вспомнив, о чём сейчас говорили на последнем совещании и с какими мыслями он шёл к себе, Ленард решил отложить общение с Этной до утра. Сейчас же, пока ещё свежи впечатления и не угасла решимость, необходимо срочно пообщаться с Адамом. К тому же искин пока не знает итогов последнего совещания – в защищённом бункере линий связи Адама не было. Новость поможет убедить его принять именно план Ленарда.

Вытянувшись на кровати, Ленард заставил себя отрешиться от всего. Мир исчез, пропало физическое ощущение тела, а пространство воспринималось как мешанина цветных линий и пятен. Ленард поймал информационный поток, который несла какая-то радиоволна, вместе с ним выбрался за пределы атмосферы, дальше уловил течение солнечного ветра. Краткий миг – и он дотянулся до Адама. Мир немедленно обрёл объём, протяжённость и материальность.

Ленард оказался на крыльце крестьянского дома, сложенного из глыб плохо обработанного гранита, вокруг раскинулись альпийские луга и горы где-то у горизонта. Очень напоминало Терру, примерно центр Европейского континента и век минус первый от старта Гагарина. Кажется, что-то подобное было в каком-то историческом фильме, не зря же Ленард сейчас оказался одет как типичный крестьянин-швейцарец.

Переступив порог дома, Ленард не удержался от смешка: перед ним простирался гигантский двухцветный холл с отделкой из малахита, стеклянным потолком, открытым в синее небо, и полом, выложенным в шахматном порядке плитами из разного цвета мрамора. Полупрозрачные солнечные лучи, пересекаясь во всех направлениях, казалось, непрестанно ткали золотую паутину, провисшую между полом и потолком. В холле посетителя встретил лакей, почему-то негр в шитом золотом, пурпурном кимоно и деревянных сандалиях на босу ногу. Чернокожий слуга низко поклонился:

– О мой господин, повелитель ждёт вас в кабинете.

Лакей провёл гостя через анфиладу комнат, обставленных простоватой и неуклюжей сельской мебелью, при этом изготовленной из самых дорогих сортов дерева. Дальше – через обширный зимний сад, где среди земных деревьев, высаженных в кадки, щебетали и пели на все лады птицы самых разных широт. В центре имелся большой бассейн из коричневого, под цвет глины, мрамора, стилизованный под захудалый, с неровными берегами, сельский пруд. Наконец лакей предложил гостю спуститься по мраморной лестнице на подземный этаж, выбрал по каким-то признакам нужную дверь в безликой чреде точно таких же в длинном коридоре. Распахнул дверь, сам застыл в поклоне и повторил:

– Повелитель ждёт вас в кабинете.

Кабинет оказался небольшим помещением, мягко освещался точечными светильниками, пол устлан пушистым ковром, имитирующим зелёный газон, по стенам до потолка шли деревянные панели. У одной из стен высилась деревянная стойка в виде старинной ветряной мельницы. Её срезанная, плоская крыша была уставлена множеством бутылок, бокалов, рюмок и несколькими наборами коктейльной аппаратуры. Рядом с баром замерли два кресла, в одном из которых ждал Адам, как и слуга, облачённый в кимоно. Сегодня он выбрал облик юноши лет двадцати: прекрасный мужской профиль, чёрные кудрявые волосы, которые спадали до самых плеч, выразительные зелёные глаза.