***

Кто бы мне сказал… Вот именно в тот самый момент сказал... Когда я, обалдев, увидела на своем балконе голого парня, который, ко всему прочему, оказался любовником моей соседки и наставлял – ну хорошо, не наставлял, а пытался наставить – рога хорошему мужику и соседу Михе. Вот скажи мне кто в этот момент, что буквально через несколько недель я буду к этому же самому парню испытывать симпатию – я бы заподозрила этого человека в отрыве от реальности.

А, получается, что в отрыве от реальности я. Как-то так незаметно получилось, что сегодня я грущу от того, что вечером иду делать Егору последний укол. И как я дошла до жизни такой? А вот как-то так дошла.

Ну, во-первых, он меня реально выручил деньгами. Сумма не бог весть какая, конечно, но экономить я умею, а мне и надо-то было перебиться буквально пару-тройку дней до аванса. Ну не люблю я занимать, в каком бы то ни было виде – у человека или у банка – не люблю. Гордая, да. А еще, говорят, берешь чужие, отдаешь свои. Мне эта фраза кажется очень правильной. В общем, Егор меня, сам того не зная, выручил. Но это же не повод для симпатии, наверное. Но у него же еще и задница совершенно шикарная. В комплекте ко всему остальному, тоже очень даже годному – и рост, и плечи, и лицо. А то, что с Юлькой мутил… Нет, тут он, конечно, все-таки дурак! Но очень симпатичный дурак.

И я зачем-то снова и снова стала думать о том, что надо бы сегодня как-то принарядиться, перед тем, как в последний раз идти к Егору делать ему укол. И даже уже перестала в этом желании перед собой оправдываться. В конце концов, я его сегодня последний раз вижу. По крайней мере, по разумному поводу.

***

Пиццу я заказал к восьми вечера, а вот за всем остальным пошел в магазин сам. Люблю выбирать еду, видимо, сказывается не очень избалованное вкусностями детство. Вот я и разошелся. Сыр какой-то хитро-выделанный, сырокопченая колбаса, оливки, ягоды – черешня и клубника. И меренговый рулет к чаю. И сам чай. В смысле, бутылка винью верде. Ну, просто на всякий случай!

Весь такой преисполненный самых радужных планов – и даже банда демонов-малолеток в последние дни вела себя прилично! – я шел по двору, когда меня окликнули.

– Егор!

Я обернулся. И поморщился. А вообще-то, даже захотелось выматериться.

Та самая рыжая. Как ее?.. Юля. Да, точно, Юля. Внезапно, как выяснилась, моя соседка по дому. Дом, правда, огромный, почти на тысячу квартир, но все же…

– Привет, Егор.

Я смотрел на нее в упор. То ли свет в ночном клубе сыграл со мной злую шутку, то ли еще что… Я смотрел на нее и не мог понять – какого хрена, Егор?! Ну ведь вот вообще не «твой любимый цвет, твой любимый размер». Я считал себя из тех самых джентльменов, которые предпочитают блондинок. И который в данный конкретный момент готов переключиться на брюнетку. Но чтобы рыжая… К тому же еще такая, яркого и явно искусственного цвета… Да и вообще, она вся какая-то вульгарная до безобразия. Но личико ничего, сиськи упругие, жопа как надо и…

Фу, Егор, фу! Тебе одного урока мало?!

– Привет, – буркнул я, непроизвольно оглядываясь. Наружность ее мужика я помнил отчетливо. Как и то чувство стыда, пополам с мужской солидарностью, которое охватило меня, когда я пожимал ему руку. Знал бы ты, мужик…

– Ты… ты ко мне приехал?

Я офигел от такой постановки вопроса. Потом проследил направление ее взгляда. В полупрозрачном пакете с логотипом супер-маркета угадывалась бутылка вина, темные ягоды черешни и ярко-красные – клубники.

То есть, вот она сейчас, после всего, что произошло между нами, на полном серьезе это спрашивает?!