Я едва не вскрикнула, повернувшись и столкнувшись взглядом с черной кошкой — но в этот раз с огромной, размером со льва, а может, даже больше.

— Клянусь, я тебя укушу, если завопишь. Ну же, забирайся на спину.

— Если ты меня куснешь, это вряд ли подавит мой крик.

Изумрудные глаза раздраженно сверкнули в темноте, с трудом разгоняемой в этой части сада лунным светом.

— Повторять не буду.

До нас доносились крики, отдаваемые приказы, где-то близко пугал сердце топот ног. Но все это меркло по сравнению с тихим предупреждающим рыком, который слух умудрился выделить среди прочих звуков.

Больше ни секунды не терзаясь сомнениями, я взобралась на большую спину с гладкой короткой шерстью. Едва умудрилась обвить руками мощную шею, как Шайя сорвалась с места. Удар от огромных лап по твердой земле, как гром в пугливо облачный день, разорвал шум в ушах. Но неожиданно слился с мужскими возгласами, и я затылком ощутила, как между нами и стражниками сократилось расстояние.

— Как мы выберемся?

Я не отлипала от шеи кошки и не видела, куда она направляется. Но знала, что впереди сплошная непреодолимая стена.

— Шайя! Куда мы?

— Вверх, — рыкнула и тут же прыгнула.

Я чуть воздухом не подавилась, когда она повисла на стене, вогнав определенно не маленькие коготки в щелки между камнями. Посильнее сжала бока ногами, вцепилась в шерстку на горле.

— Шайя, — вырвался из груди писк, стоило кошке начать взбираться по стене с изумительными быстротой и ловкостью. — Я раньше не боялась высоты. Честное слово. Но сейчас отчего-то во мне родился этот страх…

— И хорошо. Возможно, он заглушит страх быть пристреленной?

Я явно хотела что-то сказать в ответ — просто молчание нервировало сильнее, чем осознание, что я могу сорваться и переломать себе все кости. Но не успела издать и звука, как что-то просвистело в нескольких дюймах от нас и с тяжким стуком врезалось в стену. Это «что-то» походило на стрелу, но имело более… магический вид. Древко источало насыщенный фиолетовый свет, в то время как оперение ослепляло белым пятном.

— Чародейская стрела, — ответила на мой немой вопрос Шайя. Она едва не сорвалась, в последний момент вогнала когти в щель, зарычав так, что я почувствовала дрожь в ее сильном крупном теле. — Если найдет свою цель — лишит дара речи за секунду. За две — отнимутся ноги. А яд убьет буквально за десять.

— Кажется, ты это не понаслышке знаешь…

На мой шепот она горько усмехнулась:

— Ты права. Чародей убил мою сестру.

Это откровение показалось неуместным и ощутимо кольнуло сердце — то ли оттого, что я на миг уловила ее неосязаемую боль, то ли потому, что оно нагнало неловкость. Шайя не виделась мне той, кто любит откровенничать в любой удобный и не очень удобный момент. Но если она хотела таким образом отвлечь меня от мыслей о скорой смерти или участи похуже, то ей это удалось.

Правда, на пару секунд…

Стрелы пролетали над нами и под нами, впивались наконечниками в камни в опасной близости от нас, но Шайя чудеснейшим образом избегала их.

Я уже начала думать, что эта треклятая стена никогда не закончится, когда Шайя наконец оказалась в горизонтальном положении. Несмело ослабив хватку, я выпрямилась.

— А дальше-то что? — выдохнула, с немалым испугом глядя вниз — в темноту, где даже земли видно не было.

— А дальше… надеюсь он нас поймает, — сказала и, стремительно оттолкнувшись, спрыгнула.

19. Глава 18. Глаза смерти

Крик застрял в горле вместе с ругательством, и я снова прильнула к ее спине.

А я ведь в самом деле никогда не боялась высоты! Этот страх заглушила привычка подниматься в горы с родителями почти каждые выходные. Я глядела вниз, на далеко растелившуюся реку, и не чувствовала ничего, кроме легкого трепета в груди, вызванного завораживающими видами. Сейчас же никакого трепета и в помине не было. Ужас сковал в тиски сознание и вопил внутри меня вместе со мной.