Затягивались раны, заживали порванные ткани. Боль отступила и вымотанный выживанием Макси погрузился в сон. Ничего не снилось.

Услышал шорох, почувствовал медовый запах Проши. Хотел определить с какого бока она лежит, чтобы прижать покрепче к себе, но она не лежала. Поднял тяжёлые веки, пришлось протереть глаза от засохшей крови. Как статуэтка из фарфора сидела на траве юная красотка и смотрела заворожённо в тёмный лес. Была ночь, и Прошины волосы серебрились в холодном свете звёзд и острого месяца.

— Олень, — сказала она, посмотрела на него, и не было в её взгляде той ядовитой надменности и презрения. — Я могу погнать. Ты сможешь взять?

Макси кивнул. Это будет его первая охота, и какое счастье, что она будет вместе с ней, его малышкой. Девушка, не стесняясь сняла свою белую рубашонку, и волшебно перелилась в серую волчицу. Вначале шла, а потом резко метнулась в заросли, исчезнув в тайге.

Волколак избавился от одежды и стал приобретать формы зверя. Почувствовал вкус жизни, азарт предстоящей охоты, сводящий с ума запах молодой самки. Слух и нюх выдали всю картину в целом. Мини гнала на него оленя.

Травоядное животное унюхав Высшего пошло другой тропой, метнувшись в сторону, но голодный Волколак добычу упускать был не намерен, пустился вслед за рогатым пятнистым зверем. Олень хотел брыкнуться, и наставить рога, но не успел поворотиться, как Волколак прыгнул на него и вместе с тушей в зубах кубарем пролетел пару метров, ломая кустарники и мелкие деревья. Жертва дёрнулась в клыках. Челюсть хищника была такого размера, что олень умер почти сразу.

Первым делом Волколак выпрямился и начал рвать заднее бедро. Снял шкуру и филейную часть оленя положил на землю рядом с серой волчицей, которая, язык через плечо, прибежала на место. Виляя хвостом, Мини накинулась на мясо. Самец не стал любоваться своей избранницей, принялся ужинать.

11. 11

Мини ушла. Он бы мог попытаться её взять. Но знал, что по доброй воле она не отдаётся, а портить чудесную ночь примирения, не хотелось. К тому же зверский аппетит навалился. А девочка никуда не денется, он за ней по запаху пойдёт и выяснит, где они околачиваются с папашей.

Сожрал почти всего оленя. Прибежали настоящие волки, поджимая хвосты и прижимая уши, просили оторвать им кусочек добычи. Макси разрешил присоединиться к нему, просто ни разу не огрызнулся, и хищники присоединились к трапезе.

Еле передвигаясь с полным брюхом, Волколак приник носом к земле и пошёл по следу Мини. Недалеко пришлось идти. Вскоре из леса он выбрался в открытое поле, охваченное лесом со всех сторон, как высокой оградой. Стояла ночь, на чистом небе светила луна и яркие звёзды. Увидел жилой дом, в котором горел свет.

Интересное место. Ощущалось сильное магнитное поле. И завораживало мистическое жилище старого оборотня своей глобальностью и диаметром брёвен.

Макси обернулся человеком, прошёл мимо бани с любопытством рассмотрел колодец с новым навесом, что пах свежей древесиной и выделял капли смолы. Дверь в дом оказалась не закрытой. Тяжёлая, массивная дверь. Прямо над входом у потолка устроена лежанка, там валялись шкурки рыси и песца. В доме было тепло, но не душно, пахло жареным мясом. Макси прошёл под полкой и заглянул в комнату.

За печкой спал огромный серый волк Данила Баюна. Поднял острые уши, глянул сонно на вошедшего и опять прикрыл большие голубые глаза, засыпая.

В темноте теплились свечи, откидывая на высокие стены причудливые вытянутые тени, что исполняли свои мрачные танцы. Таинственный, сказочный полумрак, в котором звучал хриплый голос Лихо: