Пейзаж, окружавший его, мало чем отличался от местности в районе первой посадки. Те же разноразмерные кочки, переместившаяся за спину горная цепь – если не считать реки, до русла которой было не более полусотни шагов, всё здесь было, как и там.

Поймав себя на чувстве лёгкого разочарования, подсознательно ожидавший чего-то нового, Игорь хмыкнул, направляясь к поросшему невысокой травой берегу.

Острые фиолетовые стрелки растений едва достигали ему до щикотолок и надеяться найтиздесь какую-либо живность было просто смешно.

Пошевелив ногой траву, из неё предсказуемо никто не выскочил, он уселся на берегу наблюдая за бегом реки.

Волны, небольшие водоворотики – вид струящейся перед ним жидкости термоядерного, по своим химическим свойствам, состава, завораживал не хуже простой реки. Хотелось просто, вот так – ничего не делая, сидеть на бережке любуясь бесконечным потоком, но Нап, серьёзно взявшийся за контроль ситуации быстро прекратил эту идиллию.

– Чего расселся? – Раздался в шлеме его ворчливый голос: – Здесь животных нет. Вот прямо здесь. А у тех кочек, – на самом краю стекла запульсировала жёлтая точка: – Что-то есть. Подъём, напарник!

– Да никуда они не денутся, – не желая выходить из расслабленного состояния попробовал отмахнуться Игорь: – Не сбегут же. Дай насладиться.

– Чем? Этим?!

– Да. Посмотри – красиво, мощь чувствуется. Вот течёт себе и течёт, и кто, или что только не побывало на её берегах. Мы улетим, а она так и будет течь… В вечность…

– Я слышал, что вы – биологические, любите ерундой заниматься. На воду смотреть, облака рассматривать, огнём любоваться. Как по мне – это бред. Пустая трата времени. Течёт? И что? В общем вставай, работать надо.

– Есть ещё один вариант, на что мы любим смотреть, – вздохнув, Маслов встал и двинулся к отмеченным кустам: – И в этом мы – биологические, сходны с тобой.

– Это ты о чём?

– Я про работу. Про чужую. Приятно смотреть, как кто-то другой работает, да? А, напарник? Приятно?

– Это ты на что намекаешь?! – Тут же возмутился шарик: – Если бы ты знал – сколько мне работать приходится, то и не то, что говорить, ты бы и думать так не смел! Только на тебя – следить чтобы с тобой чего-либо не произошло, знаешь сколько ресурсов требует?! А я их трачу! И не на себя, заметь! На тебя, на твою безопасность!

И именно в этот момент, случайно совпав с последними словами Напа, нога Игоря, проломив хрустнувшую корку, ушла в землю. Взмахнув руками, подобного он и не думал ожидать – обрушившаяся поверхность ничем не выделялась на общем фоне, Маслов, коротко вскрикнув, рухнул на спину.

– Безопасность, говоришь? – Опираясь локтями о землю, он приподнялся, разглядывая песчаную воронку, в которой почти полностью скрылся серебристый сапожок: Ресурсы, значит, тратишь? А если бы я сейчас ногу сломал? Не мог просканировать? Напарничек…

Упершись другой ногой в землю, он попытался вытащить ногу из песка, но то ли тот был влажным, то ли скрытые под ним камни обвалились на ступню – нога и не думала освобождаться.

Чертыхнувшись, Игорь сел и принялся откидывать в стороны песок быстро заполнявший образовавшуюся ямку.

Много времени это не заняло и буквально спустя минуту, ничем не заваленная ступня оказалась перед ним.

Не заваленная, но, тем не менее лишённая подвижности.

Паралич?

Нет, ступня слушалась, успокоился Игорь, пошевеля пальцами.

А тогда что?

Сапог, вернее его подошва, словно вплавился во что-то под собой, став одним целым с этим самым нечто. Вытащив нож, он ткнул им в песок и лезвие, пройдя менее сантиметра, упёрлось в мягкую податливую, пружинящую как резина, массу.