– Поэтому, Ясминка, не вешай нос, и извлекай уроки, которые дает тебе сама жизнь! – Зарина подвела итог своей длинной речи.

– А сейчас-то мне что делать? – напомнила о самом важном вопросе Ясмина. Слезы снова подступили к глазам, но она старалась их сдержать.

– Исправлять ошибки, родная! – загадочно, немного пугающе говорила Зарина. – Замазывать свои косяки. Есть у меня дядя один, двоюродный, он этим самым занимается… Ну, подпольно… Аборты он делает, короче. Конфиденциально! – Зарина произнесла это слово, словно заклинание, и Ясмина почувствовала, как её внутренний мир содрогнулся.

– Это, наверное, дорого стоит? – спросила Ясмина тихо.

– Ну, естественно, не бесплатно. Я тебя умоляю, подруга. Ты что, на такое дело и денег не найдёшь? Вон, у гада своего потребуй. Пусть хоть в чём-то поучаствует. – Зарина пыталась шутить, но её шутка звучала несколько неуместно.

– Да пусть идет он к чертям! – выругалась Ясмина голосом, полным презрения. – Ни монетки у него не возьму!

– Хочешь, я тебе дам взаймы. Только под проценты! – Зарина засмеялась, указав на то, что последняя реплика была шуткой.

Ясмина лишь сухо улыбнулась в ответ. Ей сейчас было совсем не до шуток.

– Хорошо, я согласна, – выдохнула она, словно скинула с плеч тяжёлый груз. – Давай номер твоего родственника.

– Вот и умница, – воскликнула Зарина, открывая телефонную книгу в своём смартфоне. – Придёшь, скажешь, что от меня, он тебе ещё скидку сделает. Выйдешь от моего дяди совершенно другой Ясминой. Считай, что он тебе карму почистит.

Последняя шутка Зарины была уже лишней. Она сама это поняла, затем втянула голову в плечи. Но Ясмина её уже не слушала. Сейчас, когда она приняла решение идти к врачу, она почувствовала дрожь в коленках.

«Правильно ли я сейчас поступаю? – думала она. – Может, стоит всё-таки признаться родителям?».

Но в тот же миг она представила реакцию отца. Материнского гнева она не боялась – мать всегда была добра к ней, и не умела гневаться. Но отец точно прибьёт, несмотря на всю его любовь к любимой дочке, к «маленькой Ясмишке».

Она решила. Она записала номер врача. Она позвонит ему сегодня же. Такое не надо откладывать!

Клиника, в которой работал дядя Зарины, больше напоминала помещение для квеста в жанре «хоррор». Вход со двора, мимо ржавого мусорного бака, – разбитые ступеньки, кое-где заросшие травой, вели к большой, скрипучей металлической двери, обитой ржавой жестью. Дверь с трудом поддалась, издавая протяжный стон, и Ясмина оказалась в длинном, узком коридоре. Потолок слегка обвис, местами отслаивалась побелка, стены требовали покраски, а линолеум на полу был местами вздыблен, напоминая морскую волну, застывшую в нелепом танце. Запах в коридоре был специфический – смесь пыли, дезинфекции и чего-то ещё, неуловимо неприятного.

Ресепшн больше напоминал вахту в старом студенческом общежитии. За его невысокой стойкой, изготовленной из обшарпанного ДСП, сидела грузная неприветливая женщина с волосами, собранными в большой, идеально вылизанный пучок. Её лицо, круглое и бледное, выражало крайнее безразличие ко всему происходящему вокруг.

Когда Ясмина назвала фамилию врача, женщина только рявкнула в ответ:

– Доктор сейчас на операции!

На вопрос, сколько и где ей ждать, женщина ухмыльнулась, указала пальцем на полуразваленную кушетку у двери кабинета и, догадавшись, с какой проблемой пришла Ясмина, ехидно добавила:

– Ждать надо было до свадьбы! А теперь сиди, пока не позовёт доктор.

Ясмине хотелось ответить женщине на её наглость, но не было ни желания, ни сил вступать в перепалку с этой грубиянкой. Её тошнило, жутко болел живот.