Эниана вздрогнула. А Жервеза достала из сундука клочок бумаги, по виду такой же древний, как и она сама, и огрызок графита. Подойдя к столу, она на секунду задумалась, а затем стала что-то быстро черкать на листке. Дописав, она отложила графит и взглянула на руки. На них остались черные следы, и Жервеза плюнула на пальцы, и отерла ихо сорочку.

Бумажку она свернула и всучила Энни:

— Дашь лекарю вашему. Если он не дурак, разберется что к чему.

— Грета, — Эниане показалось, что герцог произнес ее имя с какой-то новой интонацией, ей почудилась скрытая насмешка, — отдадите листок доктору Норрису, скажете, что изготовить снадобье — моя личная просьба, я с ним потом рассчитаюсь. Чтобы не возникло вопросов, можете показать ему мой перстень. Вы его не потеряли?

— Нет, — Эниане стало стыдно, что она за все годы так и не попыталась вернуть герцогу его перстень. А он, оказывается, не забыл, куда разбазарил свое добро. — Я вам так благодарна за вашу помощь, — Энни сложила руки в молитвенном жесте. — Не знаю, что было бы с нами, если б не вы. Вы очень добры и благородны.

— Не благодарите, Грета. Любой человек, прекрасно владеющий холодным оружием, с удовольствием поступил бы так же. Позвольте вам дать один совет: вам лучше не медлить с отъездом. Вы здесь сами?

— Нет. Мы приехали с дядюшкой Якобом на ярмарку. Он лучший кузнец в Ольстене. Вы наверняка о нем слышали. Вряд ли он захочет уезжать, — Энни поникла головой, — у него еще столько товара не распродано! А он так ждал эту ярмарку.

— Думаю, Гийом сумеет убедить вашего дядюшку.

Энни с опаской покосилась на рослого мужчину — его циничное выражение лица, шрам, пересекающий щетинистую щеку еще раз натолкнули ее на мысль, что он из того же теста, что негодяи, с которыми она сегодня столкнулась.

Перед глазами Энни живо нарисовалась картина, как Гийом, приставив нож к шее Якоба, требует, чтобы тот убирался с ярмарки пока цел. Энни тут же одернула себя. Нет, там Франц и Тит. Уж они-то вместе как-то справятся с ним.

Картину живописной драки с Гийомом развеял голос герцога:

— Грета, отведите Гийома к вашей лавке, и он подгонит сюда ваш транспорт.

Энни кивнула. Перед тем, как уйти, Энни обняла Жана и пообещала, что скоро приедет за ним.

— Не боишься с ним идти? — еле слышно прошептал Жан.

— Ничуть. Он довольно милый и с ним мне точно ничего не угрожает.

Энни ответила довольно громко и была уверена, что Гийом все слышал. Она убедилась в этом, заметив легкую ухмылку на его лице.

— Спасибо вам, сеньора Жервеза, — Энни сердечно поблагодарила старуху.

— Ворону не забудь, — ответила та. — А не то пущу ее на суп.

Гийом оказался не самым приятным провожатым. Во-первых, он шел слишком быстро, и Энни приходилось чуть ли не бежать за ним. Во-вторых, он совершенно не собирался поддерживать светскую беседу.

Эниану угнетало его тягостное молчание, которое самому Гийому тягостным как раз-таки не виделось. Ей хотелось разбавить тиишину каким-нибудь пустячным разговором.

— Как вы думаете, Гийом, настойки Жервезы помогут Жану?

— Всем помогают, — буркнул он.

— Вы, наверное, часто обращаетесь к Жервезе за помощью?

— Бывает.

— Понимаю, у вас такой неспокойный район.

Гийом промолчал.

— Знаете, Этьен говорил, что в этом районе живут одни негодяи и шлюхи, а герцог Уэйн говорил, что у него здесь дела. А я вот в толк не возьму, что за дела могут быть с негодяями и шлюхами у такого приличного человека?

— Вам не нравится молчать? — Гийом зыркнул на Энни так, что у нее душа в пятки ушла. Но она не подала виду и продолжила беспечно болтать.