– Спасибо. Ты зови, если что.

С того дня Заря при каждой возможности приглашала ее в гости, живо интересовалась всем, что происходило в жизни новой знакомой. Алена охотно откликалась, хотя не так часто бывала в селе и почти все время посвящала помощи нуждающимся. Однако, при любой возможности заглядывала в дом старосты и радовалась, видя, что Мал шел на поправку.

***

В свободное от учебы и лечения время девушка занималась домашним хозяйством. Заготовки на зиму сделала вместе с Найденой еще летом, а яблоки мочила под присмотром Кузи. Нечто подобное она с удовольствием ела у бабушки в Каменке, теперь готовила сама, чувствуя себя настоящей хозяйкой.

Застелив дно дубовой кадки листьями смородины и малины, Алена плотно, одно к одному, укладывала ароматные осенние яблоки. Каждое придирчиво осматривала, чтобы не попалось червивое или битое. Так и чередовала несколько раз, пока не заполнила всю емкость. Домовой залил их холодным рассолом, прикрыл круглой деревянной крышкой меньшего размера, сверху придавил камнем, завернутым в чистую тряпицу.

– Пусть квасится. Через пару седмиц[2] в погреб отнесем и до зимы оставим, – произнес Кузя, вновь превращаясь из невысокого мужичка в черного кота. Принюхался и добавил недовольно:

– Жених пришел. Встречай, накрывай на стол.

Алена подняла голову, но никого не увидела. Лишь несколько мгновений спустя услышала зычный голос Егора. Домовой отчего-то недолюбливал улыбчивого парня и не скрывал своего отношения к нему, да и Алену поддразнивал.

– Хватит уже! – возмутилась она. – Ой, и вредный домовой мне достался! Не надоело одну и ту же песню петь? Может, он по делу приехал?

– Знаю я его дело, – отозвался Кузя, облизывая лапу и умываясь. – Стоит в сарафане, смущается.

– Вовсе нет! – крикнула девушка. – Очень надо!

– Что надо-то? Скажи, я помогу.

Егор как из-под земли вырос. В последнее время он держался увереннее, чем при первой встрече, не смущался и первым начинал разговор, стоило ему только заметить девушку. Ловко спрыгнул с лошади, снял притороченный к седлу топор, перекинул из руки в руку.

– Все есть, – растерялась Алена. – Ты откуда здесь? Тете Матрене снова плохо?

– Сейчас скажет, что мимо проезжал, – пробурчал Кузя, – через лес отличная дорога: то яма, то канава. Так бы и ездил верхом.

Алена одна слышала домового, усмехнулась, а Егор нахмурился. Бросил "по делу", перехватил поудобнее топор и пошел рубить полена и чурки, сваленные кучей справа от дома. Так легко у него выходило, что девушка засмотрелась, забыв про яблоки. Парень, заметив ее интерес, еще больше старался. Как взмахнет топором, так чурбан пополам. Вот уже за новым тянется, снова рубит ловко, уверенно, улыбается.

Алена отвернулась, подхватила кадку и понесла в сени. Открыла крышку погреба, вспомнила, что рано опускать яблоки, и снова закрыла. Поставив их на полку, встала, отряхнула сарафан и снова вышла на улицу. Егор все еще рубил дрова. На широкой спине расползлось темное пятно, лицо покраснело, но он и не думал останавливаться.

– Хватит, Егор! Спасибо тебе!

– Мне не сложно, – ответил парень, – я еще не устал.

Размахнулся что есть силы, ударил по полену, а попал по руке. В последний момент чудом развернул топор плашмя, иначе остался бы без пальцев. Отбросил его в сторону, сдавленно крикнул, прижал пострадавшую конечность к груди.

Алена шумно выдохнула, поняв, что все обошлось, и поспешила на помощь. Попросила Егора пошевелить пальцами. Убедившись в том, кости целы, сбегала к ручью за холодной водой, намочила кусок ткани, приложила к тыльной стороне ладони. Хотела отругать его за неосторожность, но на парня было жалко смотреть. Ясно, что старался обратить на себя внимание, иначе не промахнулся бы.