Я села на кровать и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце. Раньше мой дар никогда не подвергал меня опасности. Отчего же теперь он решился на превращение прямо на глазах у Главного инквизитора? Там, внизу, от темницы меня отделяли считанные секунды.

Раздался лёгкий стук в дверь.

– Элла, с тобой всё в порядке?

Я на цыпочках подкралась к зеркалу и снова проверила отражение: каштановые пряди исчезли.

– Да, – ответила я дрожащим голосом и на ватных ногах вышла в коридор. – Просто разволновалась.

Ролан кивнул, но его острый взгляд внимательно изучал моё лицо. Если бы он заметил превращение, он бы сразу сказал об этом, так ведь? Или нет. Ведь ему всё ещё нужна моя помощь с поимкой вора.

Мы спустились на первый этаж и стали ждать готовности зелья, но когда прошло не меньше часа, а инквизитор продолжал подбрасывать дрова в огонь под котлом, я не удержалась и спросила:

– Когда оно будет готово?

– Ещё четыре часа на медленном огне, – ответил он спокойно и достал из кармана небольшие часы на цепочке. – Каждый час надо помешивать. Хорошо, что ты напомнила. – Он показал на котёл. – Слева направо десять раз.

– Ты хочешь, чтобы я сама помешала?

Его зрачки сузились, и на меня устремился взгляд, способный залезть под кожу и добраться до самой сути.

Без единого слова он вынул из кармана протиколдовское огниво и, глядя мне в глаза, высек из него искры. На улице с грохотом упала приделанная заклинанием к двери табличка и из-под котла послышалось до дёргающегося глаза раздражающее шипение.

Я подскочила с табурета.

– Ну, вот зачем?! – крикнула я, прожигая Ролана взглядом. – Вечно ты со своим… огнивом! А у меня из-за тебя… котёл течёт!

– Что у тебя течёт? – спросил он, растерянно убирая огниво назад в карман.

– Котёл! Слышишь? – Я показала на котелок. – Что ты вообще тут этим огнивом ищешь?

– Да что угодно, – ответил он, всё так же внимательно изучая моё лицо. – Работа у меня такая – искать. А ещё у тебя табличка отвалилась. – Он кивнул подбородком в сторону выхода.

– Без тебя знаю, – процедила я сквозь зубы и сердито зашагала к двери.

Когда входная дверь со стуком за мной закрылась, я подняла лежавшую на пороге табличку и сжала её до побелевших костяшек на пальцах – под красиво выведенным словом «Ворожея» снова проступило уродливое «Зельевар». Я сверлила эту чёртову доску взглядом, словно надеялась, что каким-то образом он сможет стереть с неё и старые буквы, и серую ветхость.

Под пальцами стало горячо. Новая надпись, которую мы с Гунканом вчера так бережно выводили, начала исчезать, за ней исчезла и надпись про зельевара, а серое обшарпанное дерево побелело. Теперь в своих руках я держала абсолютно новую доску.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать – только что я применила магию. Не ведарское, разрешённое, колдовство, а настоящую магию. Ту, на которую даже большинство морферов больше не способны. Ту, за которую не сажают в тюрьму, а казнят.

– Никто об этом не должен узнать, – прошептала я и скользнула взглядом по дрожащей правой руке, на которой что-то блеснуло. Ахнув, я выронила доску.

На моём запястье красовался литой золотой браслет с единственным рубином в центре – браслет Исис, якобы украденный Лукасом. Неудивительно, что он шёл за Майрой Сидус от самого ковена – он знал, что браслет у меня. Но как так вышло, что об этом не знала я?

Я взглянула на него всего лишь раз и то издалека и понятия не имела, как он попал на мою руку. Да, с украшениями мне явно не везло. Что с кольцом, что с браслетом. Я попыталась стащить его с руки, но как только дёрнула его вниз, он сверкнул и снова исчез, сливаясь с кожей.