Сапоги в такую жару?! Нет уж, спасибо!

Но я подумала, посмотрела на туфельки «с пуговками», и начала выбирать сапоги размером поменьше.

Пиджаки я отмела сразу и навсегда, даже после раздумий. Носить куртку по жаре – это чистое самоубийство. Зато я нашла три рубашки своего размера и смешные штаны на штрипках, с пуговицами в два ряда пониже живота. Но это всё равно лучше, чем щеголять в двух юбках, шёлковых панталонах до колен и чулках.

Перетащив одежду в свою новую комнату, я заперла склад, повесила ключ обратно на гвоздик, и отправилась добывать воду.

Когда я спустилась на первый этаж, инспектор Дандре как раз вытряхивал содержимое из очередного мешка в камин.

- Где взять ведро для воды? – спросила я, подходя ближе, и тут уловила очень знакомый запах – приторный, сладковатый. – А что это вы жгёте? – спросила я с подозрением, приоткрыла последний мешок и обалдела: – Это что?! – спросила я, потрясённо. – Это – опиум?

- Он, - подтвердил инспектор.

- Конфискат?!

- Да, - последовал такой же краткий ответ.

- Протокол об утилизации составили? – деловито спросила я. – Тут же килограммов на пять будет? Особо крупный размер.

- Мы так… - отмахнулся инспектор. – Без протокола.

- Больше ничего без протокола, - наставительно сказала я и подтолкнула мешок ногой. – Давайте, палите уже до конца. Но с этого времени должна быть строгая отчётность. Эти дела – они за этот год? – я указала на шкаф.

- Да, - инспектор Дандре торопливо подхватил мешок с опиумом и высыпал его в огонь. – А остальные дела в архиве. Желаете посмотреть?

- Не желаю, - я отошла подальше от камина, потому что не хотела дышать этим сладковатым запахом смерти, и распахнула дверь, чтобы побыстрее проветрилось. – Желаю получить ведро воды. Это возможно?

- Колодец – как выйдите, направо, - подсказал инспектор. – Могу принести. Я ведь страх какой услужливый.

- Сама справлюсь, - огрызнулась я и отправилась к колодцу.

Колодец был в самом дальнем углу двора, весь заросший травой и какими-то незнакомыми цветами, похожими на огромные одуванчики. Ведро стояло здесь же – погнутое, но чистое. Я опустила в колодец бадейку, привязанную к палке с грузом, налила воды в ведро и потащила его к себе в комнату.

На первом этаже было пусто – инспектор уже куда-то усвистал, остался только приторный сладковатый запашок. Как раз в стиле этого человека.

Греть воду не было необходимости – я только ополоснула лицо, руки и грудь, избавившись от тряпок, которые принято было носить женщинам в этом мире, и с удовольствием натянула штаны и свежую рубашку. Рубашка была с длинными рукавами, но при необходимости их можно будет подвернуть. Зато на ней не было дурацких рюшечек, и пуговицы были спереди, а не сзади, и их можно было расстегнуть – так хоть немного да прохладнее. Сапоги оказались великоваты, но в них всё-таки удобнее, чем на каблуках. Теперь хорошо бы раздобыть какую-нибудь тряпку - привести в порядок «уютную служебную комнату», что больше походила на свинарник.

Я спустилась по лестнице, и застала на первом этаже и самого инспектора Дандре, и его сестрёнку, которая как раз потрошила рыбу – на том самом столе, за которым я планировала работать. Инспектор сидел на колченогом табурете и пил дымящийся напиток из чашки без ручек.

- Мне нужны тряпки, чтобы помыть пол и окна, - сказала я, сбегая по последним ступенькам.

Брат и сестра одновременно посмотрели на меня, и инспектор Дандре поперхнулся чаем.

- Вы… вы что на себя напялили?! – спросил он, прокашлявшись и тряся обожжёнными пальцами.

- А что вас не устраивает? – спросила я в свою очередь.