– Раз вы хотите поговорить о геях и сексе, – замечает Богиня, – то давайте я тоже выскажусь: если гей откусил вам ногу, бегите!

О Господи.

– Да не о геях мы, – устало бурчит Олеся. – Тут социологический опрос.

– Все разговоры так или иначе о геях или сексе.

Богиня достаёт из сумки бутылочку, низко наклоняет голову и, бросив взгляд исподлобья, поспешно отпивает. По классу расползается аромат яблочного сока. Мне в висок ударяется бумажка и отскакивает в проход. Я с возмущением оглядываюсь, но Сырок уже наклоняется и поднимает комок.

Да, это мой опросник. Имеется пара ответов о гимназии (за авторством Сырка) и ППЧ (за авторством Валентина), но большую часть страницы занимает комикс о мужском причиндале и киборге. Вот причиндал страдает от одиночества, вот знакомится с киборгом и влюбляется в него. Вот в ЗАГСе киборг признаётся, что раньше тоже щеголял причиндалом, но затем сменил пол.

Я рассматриваю комикс со смесью любопытства, удивления и разочарования. В оригинальности автору не откажешь, но неужели сложно ответить?

Меня охватывает такое раздражение, что я выдираю чистую страницу из «Т-34» и быстро, наплевав на размер букв, пишу сверху: «где кто видел л фролкову. за информацию помогу на химии или физике».

Да, я упрямый.

– Ты решил всех довести? – спрашивает Сырок с робкой улыбкой.

– Да потому что нефиг…

Сырок со вздохом пишет: «У гимназии, Кирилл», подчёркивает раз шесть и обводит жирным квадратиком. Под квадратиком появляется роспись, сбоку квадратика – изящная печать с гербом. Наконец моя анкета перекочёвывает на соседнюю парту.

За окном с мягким шорохом накрапывает весенний дождь – будто рис насыпают в кастрюлю. Я смотрю на прозрачные тельца капель, которые распластываются на стекле, и вижу за ними полицейскую машину. Колёса её разбрызгивают грязь; свет фар облизывает окна противоположного крыла гимназии, мигает и гаснет.

Фоном разносится смех и постепенно переходит в истерику. Я понимаю, что пропустил очередную монументальную фразочку Богини, но не могу переключить внимание – кажется, будто полицейская машина привезла Веронику Игоревну, и она вот-вот выйдет. Конечно, это неправда, и автомобиль исторгает из себя лишь взъерошенного мужчину, который вскоре исчезает за краем подоконника.

Когда я всё-таки отвожу взгляд, класс шумит, будто ярмарочная площадь. С протекающего потолка оглушительно капает в предусмотрительно установленное ведро, Олеся снимает Богиню на телефон. На лице Сырка выражается крайняя степень удивления.

– Тю-тю… вам лишь бы дурака повалять, – говорит Богиня, копаясь на столе.

– Да! – раздаётся весёлое многоголосье. – Давайте ещё про роботов!

– Ну, что про роботов? Было время, когда в Союзе потребляли картофеля 30 кг на душу. Когда 30 кг… Тогда как Америка – 100 кг. При этом одним из ведущих направлений у нас была боевая парапсихология. Дальше большими буквами: «БОЕВАЯ ПАРАПСИХОЛОГИЯ».

– Пожалуй, запостю это в группу, – замечает Валентин. – То есть, запостчу. Запощу?..

Богиня обводит взглядом класс и… – за исключением звука голоса – пропадает, потому что ко мне возвращается листок с опросом о Диане.

– При этом от попытки воздействовать на мозг при помощи психотропных генераторов наши учёные отказались. Была разработана концепция солдат будущего. Не как биоробота-убийцы, а… напишите с большой буквы: Воина духа. Написали? С большой буквы!..

Сердце так колотится, что его пульсация в ушах заглушает остальные звуки. Я глупо моргаю и сосредотачиваюсь на анкете.

Кто-то поставил перед «когда» красную запятую, другой умелец нарисовал какаху, а третий написал по этому поводу «фу-у-у».