Теодрик знал, что аромат истинной в полную луну способен сводить с ума молодых волков. Они теряют связь с разумом, отдаваясь на волю инстинктов, так было у него с Лувой. Возможно, это помогло в этот раз. Ему пришлось сдерживать рвущего на волю волка, только чтобы не наброситься на Еву. Чего только ему стоило устоять перед этим ароматом луговых цветов, перед зовущим запахом изнывающим от той же жажды истинной. С Евой все было иначе. Гораздо острее и опаснее. Опаснее, потому что любая ошибка могла стать последней, разрушить их хрупкое перемирие.

Впрочем, вчера он сдержался и тем самым продвинулся вперед. Так, по крайней мере, Тео считал до самого утра. Сам толком не спал, сжимая истинную в объятиях, а затем надел мужскую одежду, что она вручила ему. В душе заворочалась ревность при виде простых рубахи и штанов какого-то работяги, но альфа напомнил себе, что Ева досталась ему нетронутой. Кем бы ни был мужчина, чьи вещи она хранила, он ее не касался. Не был ей мужем.

Ева стала супругой Тео в их самую первую ночь, хотя не знала этого. Альфа и сам не знал, а теперь расхлебывал кашу, которую  заварил.

Проснувшись, Теодрик хотел вновь обернуться волком, но передумал. Если истинная позволила ему обнимать и ласкать себя, значит, больше его не боится. Так чего таиться и изображать из себя послушного пса? Он мужчина. Ее мужчина. Пусть привыкает, что теперь он будет возле нее таким.

Пока Ева спала, Тео снова натаскал воды, подбросил дров в печь, посмотрел, что осталось в погребе. Видимо, ее семья уходила из деревни в спешке и налегке, потому что внизу оказались запасы летнего урожая: мешки с картошкой и морковью, соленые грибы, сушеные фрукты и прочее. Небогато, но сразу видно, что его истинная до того, как попала в лапы выродка Лиама, не голодала.

Теодрик сходил к ближайшей речушке и поймал рыбу, вернулся и приготовил ее на огне. К рыбе пошли овощи. Возня и запахи, конечно же, разбудили Еву, и она вскочила на постели, заспанная и взъерошенная, как маленькая птичка.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Не видно? – обернулся Тео. Кухня была отделена от спальни условными деревянными столбами, которые удерживали крышу. Неудобно, если хочешь уединиться, но так он мог наблюдать за спящей Евой. – Готовлю нам завтрак. Лапами это было неудобно, а сейчас могу вернуть тебе долг.

– Ты мне ничего не должен, – проворчала истинная и, завернувшись в одеяло, пошла умываться.

– Вот и понимай теперь, удовлетворил я луну или нет, – пробормотал себе под нос альфа.

Ева умылась, затем спряталась за широким столбом, а вынырнула оттуда уже в другой одежде. У Тео глаза на лоб полезли, когда он увидел луну, щеголяющую в мужской одежде, а после его брови сошлись на переносице. При виде истинной в штанах и заправленной рубахе, подчеркивающей тонкую талию, он сам чуть не порвал собственные штаны, настолько в паху стало колом. Волк внутри зарычал, требуя ее присвоить или хотя бы переодеть.

– Это что такое? – все-таки рыкнул Теодрик.

– Что? – Ева непонимающе вскинула брови.

– Почему ты в мужской одежде?

Он моргнула, а затем посмотрела на него с вызовом.

– Это моя одежда. Знаешь ли, по лесу в платьях не набегаешься, когда ты единственный охотник в семье!

Тео едва прикусил язык, чтобы не напомнить ей, что она вполне успешно бегала по лесу в платье. Вместо этого заявил:

– Тебе больше не нужно охотиться. Теперь это буду делать я.

Видимо, зря, потому что Ева вмиг закрылась, помрачнела и посерьезнела. Сразу стало понятно: ничего хорошего не жди.

– Кстати, об этом, – сказала она, подходя ближе. – Как от этого избавиться?