Я вся превращаюсь в слух, надеясь услышать что-то противоречивое, что с лёгкостью удастся опровергнуть.

— Тебя провели, брат, — вместо пояснения коротко отозвался Гордон.

Буквально сочившаяся прежде в его голосе злость сменяется сочувствием. А я? У меня сердце кровью обливается от боли. Почему судьба так жестока ко мне?! За что?

— Смотри, — едва различимо слышится шелест каких-то бумаг. — Вот результаты слежки. Вот отчет экспертов об использовании магии. Твоя попаданка её использовала. Она точно замешана, — добавил этот второй голос, тоном явно означающим — "смирись".

Молчание. Долгое. Очень долгое. Сводящее с ума. Шуршание бумагами. У меня голова уже идёт кругом. Понимаю — надо бежать. Ведь на меня снова, не пойми с чего пытаются повесить участие в нападении на Лорда-Чародея. И теперь этим занимается его собственный брат. То ли он и правда верит в мою причастность, то ли ему не нравится сама идея нашей с Шоном связи? А ведь мы даже незнакомы. Так почему же?!

Бежать. Надо… Да, надо.

Проморгалась, прогоняя непрошенные слёзы. Глянула в сторону окна. Второй этаж. Много ли это? Напротив качаются кроны деревьев. Да уж, высоковато. И что дальше делать буду? Всё что у меня есть — это сумочка и монеты в ней. А она где? Она в спальне, а я в кабинете. Удастся ли незаметно прошмыгнуть туда? Получится ли вообще сбежать?

В халате… Ага! Этак я настолько привлеку внимание, что меня жандармы схватят на первом же углу. А там уж…

Есть шанс или нет — не знаю, но… Но останавливает кое-что иное. Мне так важно дослушать то, что ответит на это обвинение Шон. Какое решение примет он. Не хочется верить, что он так легко сдастся на слово приняв мою причастность и виновность. В прошлый раз ведь не поверил. Доказал, что я не причём. Но тут эффект накапливается… Так что, кто знает?

Стою. Не шевелюсь. Даже дышать боюсь.

— Уходите, — слышу я наконец слова, они упали в тишину тяжёлой каменной плитой, сродни надгробия.

Не верит. Мне не верит. Но гонит их. Значит… Я не так уж ему и безразлична?

Внутри что-то щемит. Хочется выть от тоски и боли, охвативших всё моё существо.

— Но брат.

— Покиньте мой дом, — голос Шона напоминает антарктический лёд, куда уж там моим невинным льдинкам…

И да, мои щеки лихорадочно горят, а пальцы уже покалывает от охватившего кожу льдистого покрова. Магия рвется наружу. Вдох… Выдох… Вдох… Спокойно Вика! Надо держать себя в руках. Иначе опять обвинят в покушении. И на этот раз все факты будут свидетельствовать против меня.

— Шон. Будь благоразумен, — упорствовал пришедший меня арестовывать человек.

— Гордон, вы не имеете права находиться у меня в доме без королевского указа, — уверенно произнёс хозяин дома.

И это он сказал собственному брату?! Внутри у меня всё аж потеплело! Снизу, от пола, послышался звон падающих капель — лёд начал таять.

— …А тем более, производить арест, — твёрдо продолжал Шон.

То есть он не поверил им?! Шон, вопреки всему не поверил. Господи, какая же я дура! А я ему с утра, ещё до завтрака, скандал закатывала.

— Я обязан задержать преступницу, — продолжает настаивать его брат.

— Этого не будет. Не сейчас. Не здесь. И не в моём доме.

Сказано так, словно вердикт вынесен и приговор обжалованию не подлежит. Вот только я не смогу вечно сидеть тут и не высовываться.

Еще несколько минут тишины. Напряжённой. Звенящей. Звуки удаляющихся шагов. Негромкий скрип. Очередной порыв сквозняка играет моими волосами. Хлопок закрываемой двери, от которого вновь весь дом вздрагивает. И тишина. Какая-то оглушающая. Звенящая.