– ¡Luz! ¿Dónde estás, mi hijita?[16]

– Блядь, – бормотнула Лус.

– Возможно, в другой раз.

У выхода Док ей дал липовую карточку МИКРО, на которой значился настоящий номер его конторы. Лус сунула карточку в задний карман джинсов.

– Вы ведь на самом деле не мозгоправ, да?

– С ч… может, и нет. Но у меня есть кушетка.

– ¡Psicodélico, ése![17] – Сверкнув этими знаменитыми зубами.

Док как раз садился в машину, когда из-за угла на полной скорости вырулила синеглазка, все фонари пылают, и затормозила рядом. Переднее пассажирское окно открутилось вниз, высунулся Йети.

– Не туда ты забрел, Спортелло, траву косить, ох не туда, а?

– Что… ты в смысле, у меня опять ум за разум заходит?

Легавый за рулем заглушил двигатель, оба копа вышли и приблизились к Доку. Если только Йети не понизили в должности из некоего причудливого неуважения ПУЛА, кое Доку наверняка никогда не под силу будет постичь, этот второй легавый никак не мог быть напарником Йети, хотя вполне мог оказаться близким родственником – у обоих вид был гладкий и злобный. Партнер этот воздел на Дока брови.

– Не против, если мы поинтересуемся содержимым этого симпатичного ридикюля, сэр?

– Там только мой обед, – заверил его Док.

– О, уж обед-то мы вам обеспечим.

– Ну-ну, Спортелло просто выполняет свою работу, – Йети сделал вид, будто успокаивает второго легавого, – старается выяснить, что произошло с Мики Волкманном, как все мы. Ничем пока не хочешь поделиться, Спортелло? Кого – прошу прощения, что – там супружница поделывает?

– Эта дамочка держится мужественно, как мало кто, – Док, искренне кивая. Подумал было перейти на то, что́ Пэт Дюбонне рассказал ему про Йети и Мика – дескать, закадычные кореша, – но этот второй фараон как-то эдак к ним прислушивался… слишком уж внимательно, может даже, если б кому захотелось попараноить на этот счет, так, словно он тут под прикрытием, докладывает какому-то другому уровню в ПУЛА, и на самом деле задание у него – по сути, присматривать за Йети…

Слишком много пищи для мыслей. Док разместил у себя на лице самую бесполезную торчковую ухмылку.

– Там сотрудники правопорядка, ребята, но меня им никто не представлял. Может, они даже и federales, откуда мне знать.

– Обожаю, когда все дело катится к чертям, – заметил Йети, просияв улыбкой. – А ты, Лестер, правда же, лишнее напоминание того, зачем мы все здесь?

– Бодрей, compadre[18], – ответил Лестер, возвращаясь к патрульной машине, – наш день еще придет.

И они на скорости отвалили, жахнув сиреной только для пикантности. Док сел в машину и уставился на резиденцию Волкманна.

Нечто его уже какое-то время грызло – а именно: что это с Йети такое стало, разъезжает все время в синеглазках? Насколько Доку известно, детективы в костюмах и при галстуках ездят в седанах без опознавательных знаков, обычно по двое; офицеры в форме – тоже. Но он не припоминал, чтобы когда-нибудь видел Йети на работе с другим детективом…

Ох, минуточку. Из непреходящей боеготовности к смогу, коей ему нравилось считать свою память, что-то начало проступать – слух, скорее всего, через Пэта Дюбонне, про напарника Йети: сколько-то назад его насмерть застрелили при исполнении. И с тех вот самых пор, гласила история, Йети работает один, замена тому напарнику не запрашивается и не назначается. Если это значило, что Йети по-прежнему в каком-нибудь легавом трауре, они с покойным парнем, поди, были необычайно близки.

Такая дружба напарников – примерно единственное, чем Док по всему своему опыту мог восхищаться в ПУЛА. Во всей долгой прискорбной истории Управления, исполненной коррупции и злоупотреблений властью, по крайней мере, этого они не продали, а оставили себе, выковали в опасных неизвестностях жизни и смерти одного рабочего дня за другим, – нечто подлинное, такое надо уважать. Этого не подделать, бесспорно, не купить за услуги, деньги, повышения по службе – весь ассортимент капиталистического стимулирования не подарит и пяти секунд внимания, когда тебя прикрывают с тыла, и это действительно важно: ты сам должен туда вылезти и такое заработать, подставляя свою жалкую жопку под пули, снова и снова. Не ведая никаких подробностей того, через что пришлось пройти Йети с его покойным напарником, Док все равно мог поставить все содержимое своей заначки на будущий год: если бы – невероятно, но если б вдруг – Йети попросили составить список тех, кого он любит, этого парня он бы разместил где-то ближе к началу.