Никольская притормаживает у стеклянного стеллажа, смотрится в отражение, поправляет волосы и репетирует голливудскую улыбку.

– Ну, держись, медведь, посмотрим, какой ты породы.

И… Леська Медведю нравится.

Я это вижу с первых шагов, как мы с ней входим в его кабинет.

Он мажет по ней сначала безразличным взглядом, а потом в его темных глазах будто щелкает затвор фотоаппарата, выхватывая удачные кадры, – ноги в элегантных туфельках с ремешком вокруг щиколотки, красивые икры стройных ножек, расклешенная к низу горчичного цвета юбка длиной ниже колен, облегающая водолазка, выгодно подчеркивающая высокую грудь–троечку,  в ложбинке которой – деревянное украшение ручной работы на кожаной веревочке, на запястье – стильный браслет их этой же серии. Волосы распущены и переливаются здоровым блеском.

Никольская просто не может не нравиться. Она красавица.

– Проходите, вот сюда, – отодвигаю для Леськи стул, на котором сегодня уже сидело несколько дамочек.

Поворачиваюсь спиной к Шведову, лицом к подруге, чтобы мимикой показать ей, чтобы не увлекалась ролью подсадной утки, но Олеся на меня не смотрит.

У нее с моим директором установлен зрительный контакт, и я вижу – Никольская пропала. Дергаю ее за мизинец, но и это не приводит ее в чувство.

Оглядываюсь на мужчину. Он оглаживает девушку откровенным взглядом. Как самец присматривается к новенькой самке. Раздевает и… Мне становится неудобно. Совсем нескромный взгляд.

И Матвей на пару с отцом, открыв рот, изучает возможную фею.

– Леся! – зову ее тихо. – Лесь, очнись!

Ноль реакции.

– А вы знакомы, да? – вдруг встрепенувшись, заинтересовался Михаил, показывая пальцами на нас с Леськой.

Заметил!

– Да, мы подруги, – широко улыбается Олеся.

Шведов отвечает Леське тем же – широченной обаятельной улыбкой. Еще и глаза как кот мартовский сощурил, только что не облизывается. Волосы приглаживает пятерней, красуется перед девушкой, плечи шире разводит. Вот–вот, самец и есть. Забыл кого кому выбирает?

Увы, на мой выразительный фейспалм никто не реагирует. Никольская присаживается на предложенный стул. Серьезная, деловая, будто действительно заинтересована в работе няней. Я иду к своему месту у входа. Не понимаю, зачем Леське настолько вживаться в роль, если ее интерес – только посмотреть на загадочного Шведова. У нее есть работа с доходом дай бог каждому. А Шведову нужен надежный человек для сына и с проживанием! Леся на это не согласится! Не променяет свою новенькую квартиру со свежим ремонтом на берлогу дикого зверя.

Да?

Матвей снова заерзал на коленях отца и тот спустил его на пол. Малыш маленькими шажочками идет в мою сторону, косясь на Олесю. Никольская перехватывает мальчика и притягивает его к себе за обе ручки.

– Здравствуй, котенок!

Я Леську такой никогда не видела. Знала, что она та еще актриса, но настолько…

Она присела перед Матвеем на корточки, окольцевала его, окружила аурой доброжелательности и искренней заботы.

– Ты Матвей, верно? А я Олеся. Мне сказали, тебе нужна няня, да? А мне очень нужен друг. Хочешь им быть?

Матвей, стрельнув в меня глазками, робко кивнул. Леся попала в точку – если она решила подобраться к Шведову, то действовать через его сына – беспроигрышный вариант.

В приемной трезвонит телефон.

С досадой закусив щеку изнутри, я вынуждена уйти из кабинета директора. Заметят или нет мое отсутствие? Почему–то кажется нет. Медведь и Леся "знакомятся". Даже Матвей не зовет плачем.

Беру трубку надрывающегося телефона.

– Алло? – без энтузиазма.

 Черт, не так! Приветствие! Меняю интонацию: