Рядом зашевелился Матвей.

– Эй, приве–ет, – ловлю сонный взгляд мальчика, улыбаюсь ему, настраивая на позитив. Помню из детства, как мама будила меня маленькую ласковыми словами и поглаживаниями, от этого даже самое пасмурное и холодное утро было светлым и добрым, а настроение весь день было хорошим. – Выспался?

 Матвей возится, морщится и что–то ему не нравится. Вот–вот заплачет.

– Что такое, – беспокоюсь, – болит что–то?

А вдруг салат в кафе был несвежим? Что же делать? Как узнать причину?

– Он в туалет хочет, – подсказывает его отец.

– Да?

Я растерялась. Не умею я детей в туалеты водить, тем более мальчиков.  И не знаю, может ли Матвей сам все делать в этом возрасте. Смотрю то на мальчика, то на его отца. 

– А… а в–вы не могли бы… сами…  – прошу мужчину.

– Туалет прямо по коридору, – Медведь смотрит так… испытующе. Проверяет?

А я… Мамочки! Краснею от кончиков волос до пяток.

– Это не сложно. У мальчиков все устроено так же, как у взрослых мужиков, – усмехается  гризли, – только поменьше размерами.

Капец! От его намеков я готова провалиться сквозь землю. Слава богу, он все–таки переключается на сына и подхватывает его на руки со словами:

– Так, Матвей, пойдем по–быстренькому.

Шведовы скрываются  за дверью, а  я выдыхаю и обмахиваюсь руками, подгоняя воздух поближе.

Телефон пиликает входящим сообщением.

Олеся: "Выезжаю, скоро буду"

О, нет! Интуиция подсказывает, что Никольская приедет сюда зря. В том смысле, что ее приезд и возможное общение с Михаилом Ивановичем может для кого–то закончиться плачевно. А точнее, для меня. Узнает шеф, что я тут смотрины устроила для подружки, и выгонит взашей.

"Может не надо? Идея не очень. Давай я фотку при случае сделаю?"

"Поздно, жди"

И пока я занимаюсь самобичеванием, шеф с сыном возвращаются, но не одни.

Та самая белобрысая хамка–фифа с ярко–красными губами, сверкая длинными ногами из–под короткой юбки, идет походкой модели через всю приемную прямиком в кабинет директора. Сам он с Матвеем на руках топает следом, не сводя похотливого взгляда с ее маятником колыхающихся бедер. Только что слюнями не капает. Нам точно нянек прислали или в агентстве что-то напутали?

– Стрекоза, за мной, – отдает приказ не глядя.

А сам предупредительно распахивает перед фифой дверь, радушно улыбается. Ну вот, Матвей, нашлась няня для твоего папочки.

Следую позади этой троицы, хотя не понимаю зачем я им там.

– Присаживайтесь, э–э... – зависает Шведов перед дамочкой.

– Кристина. Кристина Валериевна, – чуть ли не по слогам жеманно выговаривает фифа, располагаясь на услужливо отодвинутом для нее стуле.

Шеф с Матвеем плюхается в свое кресло.

Кристина Валериевна  закидывает ногу на ногу, грудь вперед, готова внимать Медведю и отвечать на вопросы. За всем этим преставлением чувствую себя тенью. Директор меня позвал и как будто забыл о моем присутствии, поэтому сажусь с блокнотом поближе к выходу.

Матвея шеф усадил себе на колено, и ребенок внимательно рассматривает кандидатку в няни. У меня складывается ощущение, что Шведов смог как–то договориться с мальчиком и тот теперь с отцом заодно – участвует в отборе. Не то, чтобы я не рада, но с другой стороны, я же сама Матюшке предложила поиграть в сказку с доброй феей и заколдованным отцом, а он послушный мальчик…

– Кристина Валериевна,  – повторяя тягучие слоги отчества, начинает шеф. – Как вы, наверное, поняли, мне нужна няня…

Кристина Валериевна кивает. Лица ее не вижу, но явно представляю, как горят ее глазищи, и призывно приоткрыты ярко-красные губы.

– … Для вот этого чудного мальчугана.