Откуда колдун брал красавиц, Маркал никогда не спрашивал. Эти молодые женщины не были ни гулящими, ни профессионалками, от которых его воротило. Приходили простые девушки из самого низкого сословия: молодые симпатичные прачки, крестьянки, швеи. Ни с одной он никогда не смог быть проговорить дольше десяти минут, длительные отношения были исключены — у девушек не было никакого образования и искры разума, между ними и принцем зияла непреодолимая пропасть.

Но у всех этих красавиц было нечто общее: он им на самом деле нравился, они действительно хотели провести ночь с принцем не ради денег, а ради него самого. А некоторые — и не одну, и тогда они возвращались. И на ротик каждой из них как амбарный замок лордом Кетимом было накинуто умелое заклятие неразглашения.

Такие связи, разумеется, не поощрялись. Узнай о них кто-нибудь во дворце или, не дай верховная богиня, журналисты, обоих его родителей хватил бы удар. Брат бы изумленно раскрыл глаза: неужели мало придворных дам для любовных игр? Общественность была бы в бешенстве: контакты такого рода между сиятельной персоной и представителями нижнего сословия считались использованием, поощрением проституции.

И только Ульрис понимал, как сложно дается Маркалу общение с женщинами, и никогда не осуждал его — напротив, по мере сил помогал разрешить все проблемы. В том числе и эту, самую интимную. Пару раз он даже предлагал ему нечто вроде мастер-класса по общению, говорил, что флирту с женщинами можно научиться, но принц каждый раз отмахивался — не до глупостей. У него всегда находились более интересные занятия. Да и в успех на этом поприще особо не верилось.

Девушка — свадебный подарок - ждала его на диване в гостиной. Едва бросив взгляд на ее пальцы, исколотые во многих местах, Маркал понял: швея. Гостья выглядела замерзшей, и ласково поприветствовав ее, он подкинул дрова в камин, который девушка не решалась растопить как следует. Затем поставил на стол бутылку фруктового эля и предложил ей угощаться. Когда они выпили, обменявшись буквально парой фраз о погоде, девушка сама подошла и забралась на колени, подставляя мягкие нежные губы.

Поцелуй получился очень сладким — она словно утешала его, поскольку, как и каждый житель королевства, прекрасно была осведомлена об отмененной свадьбе. Теплые руки прошлись по его волосам, погладили плечи и грудь.

- У вас очень красивые глаза, ваше высочество, - прошептала она то, что такие девушки часто говорили ему. Он даже удивлялся — почему они всегда хвалят его глаза, а никто другой никогда этого не замечает. Неужели его глаза красивы только на таком близком расстоянии?

- У тебя тоже, - честно ответил он, глядя в зеленые глазки, обрамленные длинными накрашенными ресничками, и запустил ладонь в копну кучерявых золотистых волос.

Продолжая целовать ее и делать комплименты, на которые Маркал никогда не скупился, он опрокинул крошечную девушку на диван, раздел и очень быстро взял — сразу, как понял, что она готова. Все произошло очень быстро, но ласково с обеих сторон, сладко и очень тепло, словно миленькая швея копила всю свою нежность годами, чтобы излить на кого-нибудь — и случайно излила на него все до капли. В такие моменты он горько сожалел, что родился принцем, а не плотником — для плотника его внешность была бы вполне удовлетворительной, даже симпатичной, и он мог бы найти себе жену без труда.

Рано утром, распрощавшись с девушкой, спешившей на работу, Маркал вернулся во дворец, но направился не в свои покои, а в другое крыло - в офис Ульриса. По дороге — и на улице, и во дворце - он то и дело встречал несчастных людей в форме шара с блинными лицами и с каждым шагом все больше поражался, как числу сплетников, так и поразительной магической мощи лорда Кетима. О чем не преминул ему заметить сразу при встрече.