Илькин помолчал.

– Месяц. Или около того. Но жить нужно по правилам посёлка. Тогда я сделаю всё, чтобы вам… помочь. Это всё, что я могу обещать.

И ушёл. Не сгинул, как прошлый раз, а молча вышел, прикрыв за собой дверь. Олег растерянно обернулся к Шефу, тот виновато развёл руками.

– Что ж, выберем хлебное дерево для твоей Наты?

Саженец раздобыли у Садовника. Он изрядно удивился, услышав пожелание новосёла. На вопрос Олега: «А вашего дома тоже больше нет?» – вообще не ответил. Как, впрочем, и Шеф…

Они все вместе долго ходили по огромному саду, Садовник разглядывал молодую поросль, хмыкал, угукал, чесал затылок. И когда Олег уверился, что экзотического растения здесь нет, ткнул пальцем на саженец метровой высоты:

– Вот это будет хлебное дерево!

На взгляд Олега, «вот это» ничем не отличалось от стоящей рядом айвы. Но возражать не стал – Садовнику виднее. Поинтересовался только:

– А инструкцию дадите? Как за ним ухаживать?

– Да как ухаживать? Поливай и желай, чтобы выросло. Это хорошее место.

Исчерпывающая инструкция. Через сколько лет хлебные деревья начинают плодоносить, и как вообще их плоды выглядят, Олег уточнять не стал. К чему? Торчать так долго в странном посёлке он не собирался.

Посёлок в самом деле был странным. И не только из-за отсутствия электричества. Во-первых, здесь не имелось улиц. Дома не теснились, стояли привольно, окружённые у кого огородом, у кого садом, у кого цветочными клумбами, у кого газоном, а у кого – диким, неухоженным лугом. От порога к порогу бежали тропинки, словно каждый дом был ячейкой в сети. И требовалось хорошенько помозговать, чтобы выбрать кратчайшую дорогу «из пункта А в пункт Б». Но большинство жителей не заморачивалось, шли по первой попавшейся тропинке, уверенные, что попадут в нужный дом. И не ошибались.

Во-вторых, посреди посёлка бил родник. Вода собиралась в небольшое идеально круглое озерцо, а затем вытекала из него, бежала ручейком через посёлок, замысловато делила его на сектора и сегменты. Вода в роднике и озере была холодной, вкусной, и это понятно. Ручей заканчивался на краю посёлка ещё одним озером, куда больше первого, изогнутым в виде подковы. Здесь вода наоборот, всегда была тёплой, потому в нём поселковые купались. Из этого озера ни один ручей не вытекал, но оно, тем не менее, не выходило из берегов, опровергая старую задачку о бассейне с трубами.

Если с одной стороны посёлок ограничивало озеро, то со второй – поросшие рощей холмы. И за озером, и за холмами стеной стоял дремучий вечнозелёный лес. Ещё дальше поднимались к небу горные вершины, кое-где блестевшие шапками снега. И ни одной дороги не выходило из посёлка! Несколько раз Олег пытался зайти поглубже в лес, но… и десяти шагов не проходил, снова оказывался в посёлке. Это – в-третьих.

Каждое утро, просыпаясь, Олег давал себе слово, что уж сегодня-то он обязательно разберётся со всеми странностями. Но затем оказывалось, что нужно колоть дрова, растапливать печь, греть воду для Наташи, готовить завтрак. Повседневные заботы сыпались одна за другой, и поиск разгадки приходилось откладывать на завтра снова и снова. Да и так ли она важна? Чтобы принимать правила, не обязательно их понимать. А за «принятие» Илькин обещал скоро выпустить их отсюда.

«Придумывать себе работу», как сказал когда-то Шеф, не приходилось, та сама «придумывалась». Олег рыл колодец и обкладывал его камнем вдвоём с Каменщиком, ставил над ним сруб и ворот вместе с Плотником, рисовал чертежи мебели для Краснодеревщика, подносил доски, планки, а потом зачарованно наблюдал, как из-под примитивных в общем-то инструментов выходили безукоризненные вещи. Это казалось невозможным, хоть и происходило на глазах. Пару раз Олег не выдерживал и сам хватался за рубанок или лобзик. Ничего не получилось, ясное дело. Пробовал и огород сажать по настоянию Шефа. Перекопал прямоугольную площадку перед домом, натыкал семечки огурцов, баклажанов, тыквы, ещё какой-то ерунды, поливал – всё по инструкции. Не взошло ничего, как и следовало ожидать. Только хлебное дерево благополучно укоренилось и пошло расти не по дням, а по часам.