– Можно про запас?

Женщина кивнула. Потом быстро подошла к стеллажу, заглянула в ящик, наполовину заполненный упаковками батареек «Варта». Внимательно посмотрела на Олега. И ничего не сказала.

Олег смутился окончательно.

– Я что-то должен за батарейки?

Женщина улыбнулась.

– Здесь никто никому ничего не должен. Приходи, когда что-то понадобится.

– Спасибо.

Уже на крыльце Олег решился спросить:

– Скажите, а почему вас «мама Лейла» зовут?

– Я мама и есть. Мама Илькина.

Олег недоверчиво окинул её взглядом.

– Молодо выглядите для мамы такого взрослого парня. Не буду спрашивать, сколько вам лет, но вы ведь моложе меня, и намного. А мне – тридцать три.

– А мне – двадцать семь. Было.

– Что значит «было»? Всем было…

– Было, когда меня убил осколок снаряда. Потому и не состарилась.

– Что?!

У Олега челюсть отвалилась от неожиданности. Но переспрашивать, требовать объяснений было не у кого. Дверь склада затворилась.

С минуту он постоял возле крыльца, потом пожал плечами и пошёл к посёлку. Шуточки у них здесь!

За первой неделей минула вторая, началась третья. Кажется… Олег обнаружил, что потерял счёт времени. Новый день так походил на предыдущий, что невозможно понять, сколько их минуло. Как бы не пропустить обещанный Илькиным месяц… И, похоже, не он один испытывал затруднения со временем.

– Шеф, ты давно живёшь в посёлке? – спросил он у соседа.

Тот привычно снял шляпу, вытер платочком блестящий шар головы.

– Не знаю. Наверное, давно. Я один из первых здесь. Тогда и посёлка не было. И большого озера не было…

– Как давно? Год? Два? Или десять? А может – сто?

– Эк ты хватил – сто! Хотя… не знаю. Какая разница? Это хорошее место.

Вот так и Олег уже не знал, сколько времени провёл в «хорошем месте». Вроде бы недолго, но хлебное дерево успело окрепнуть, выросло чуть ли не вровень с крышей дома, обзавелось густой кроной. Листья у него были светло-зелёные, формой похожие на дубовые, только больше.

Потом дерево зацвело. Олег понятия не имел, какими будут цветки. Но раз уж плоды большие ожидаются, то и цветки должны быть под стать. И он не ошибся – цветки получились с блюдо каждый, снежно-белые, пахнущие корицей и ванилью. Любоваться сбежался весь посёлок. Кто-то озадаченно пожимал плечами, кто-то ахал восхищенно. И больше всех радовалась Наташа.

– Видите, видите? Настоящее хлебное дерево, Олег для меня посадил! Ни у кого такого нет. И булочки на нём поспеют самые вкусные!

Олег заметил снисходительные улыбки на лицах соседей. Но возразил девушке только Шеф:

– Положим, если что и созреет на сим дивном растении, то уж никак не булочки! На что угодно могу поспорить.

– Что?! Хорошо, давай спорить, я готова!

– Впрямь готова? И на желание? На любое?

– Да!

Они хлопнули по рукам раньше, чем Олег успел вмешаться. Он понимал, что прав Шеф, и плоды хлебного дерева вряд ли походят на сдобные булочки. Скорее всего, у них и вкус другой. Но так хотелось, чтобы спор выиграла Наташа! А то – мало ли какие у бритоголового желания…

Следующим утром он встал, вышел из дому. И остановился на пороге, как вкопанный. На хлебном дереве появились плоды. Бледные, ещё не подрумянившиеся на солнце булки.

Не меньше минуты Олегу понадобилось, чтобы убедить себя – он уже проснулся. Потом подошёл к дереву, дотянулся до нижнего плода, сорвал. Разломил пополам. Втянул ноздрями запах свежей сдобы, ванили и корицы. Осторожно откусил. Тесто пропеклось в самый раз.

Мыслей в голове не было. Вернее была, одна. Матрица. Его не похищали. Он попал в Матрицу. Или сначала похитили, потом попал… Нет никакого «хлебного дерева», деревенского дома, посёлка со странными обитателями. Всё происходит исключительно в его фантазиях. С его мозгами кто-то решил провести замысловатый эксперимент…