– Олег! – тут же окликнули его. – Посмотри на меня!

Наташа стояла в дверях. Убедившись, что на неё смотрят, двинулась к кровати, пританцовывая, покачивая бёдрами. После вина получалось не очень, один тапок слетел с ноги. Она засмеялась, отшвырнула и второй, развязала поясок, передёрнула плечами, заставляя халат соскользнуть. Ясное дело, белья на ней не оказалось.

Олег недоумённо моргнул, а девушка уже была рядом. Сдёрнула одеяло, запрыгнула на кровать, пошла на четвереньках.

– Ты что… любишь возле стенки спать? – заёрзал Олег.

– Я люблю сверху!

И она была сверху. Всё получилось совершенно не так, как с Сильвией. Не так, как Олегу рисовало воображение все те два месяца, что был знаком с Наташей. Он ждал их «первую брачную ночь», представлял, как будет приближать её постепенно: первое свидание, прогулки при луне, рука на её плече, на талии, первый робкий поцелуй и следующий… Оказалось, всё это не нужно. Вместо романтики – дикая животная страсть. Наташа не сдерживала себя, рычала, взвизгивала, впивалась ногтями в плечи и спину Олега. Тут-то он окончательно и поверил, что не спит! Он терпел, позволял ей всё, хотя садо-мазо-штучки не понимал никогда. Но мужчина в постели заботится прежде всего об удовольствии женщины, потом уже о своём.

Наташа утихла, обмякла на его груди. Замурлыкала, лизнула щёку и скривила носик.

– Фу, борода колючая!

– Это не борода, а щетина, – поправил Олег. – А борода мягкая.

Девушка недоверчиво провела ладонью по его подбородку.

– Правда, мягкая. Никогда с бородатыми сексом не занималась. Ты лапочка… А ты правда для меня хлебное дерево вырастишь?

– Что?

– Хлебное дерево. Ты сказал, что хочешь его вырастить. Никогда не видела, как булки на дереве растут… вот здорово посмотреть будет!

Олег крякнул растеряно. Помолчал.

– Гм… это я так… На самом деле я ничего про хлебные деревья не знаю, – попытался объяснить он, но Наташа уже спала.

Уснула, как лежала, сверху.

Олег аккуратно сдвинул девушку на матрац, загасил свечу. Как же темно в комнате! В городе не бывает столь непроглядной тьмы, электрические светлячки роятся всегда и везде. А здесь даже луна в окно не светит. Почему, кстати? Новолуние? Или тучами небо затянуло?

Он хотел встать, подойти к окну, проверить. Да так и заснул с этой мыслью.

Разбудил Олега толчок в бок. Он проснулся мгновенно. И удивился темноте, царящей в квартире. Словно не тюль, а плотная занавесь закрыла окно спальни.

– Это что значит? – пробормотал под нос.

И понял, что всё ещё спит. Потому что только во сне Сильвия оставалась рядом. А в яви… Или наоборот?! В действительности ничего не случилось, они по-прежнему вместе, и не было этих семи лет? Всё только сон, страшный сон, кошмар.

Он поспешно нащупал кнопку светильника на тумбе возле кровати, нажал.

Разумеется, в постели с ним лежала не Сильвия. И была это вовсе не их малогабаритка на шестом этаже девятиэтажки. Ничего общего, даже запахи другие. Чужая постель, чужой дом. Чужая женщина рядом…

Олег вздохнул, противясь вернувшейся реальности, протянул руку, чтобы выключить её вместе со светом. И отдёрнул, рывком сел.

Светильник?! Откуда? Олег чётко помнил, что вечером, когда они ложились в постель, никакого светильника на тумбе не наблюдалось. Подсвечник с оплывшей свечой стоял, вот он. И больше ничего.

Светильник был самым обыкновенным: двухсуставчатая ножка, лампочка-экономка под круглым абажуром. Такой же «жил» в его собственной спальне не счесть сколько лет. Всего отличия: тот подключался к розетке, а у этого обрывок пластикового шнура, видимо, не более чем декорация. Не водилось в новом доме электрических розеток, как и во всём посёлке.