Вероника Лесневская Влюбишься! Жена на девять месяцев
1. Пролог
- Согласны ли вы, невеста…
- Нет, - перебиваю патетичную речь ведущей, и рука с невероятно тяжелым, вычурным свадебным букетом повисает вдоль тела.
В стеклянном иглу ресторана воцаряется гробовая тишина. Слышно, как снежинки падают на прозрачный купол. Как рвется мое дыхание. Как удивленно кашляет отец в толпе высокопоставленных гостей. И как от злости скрипят зубы Глеба – моего жениха.
- Что ты сказала, Тая? – забыв снять с лица неестественную улыбку, цедит он.
- Нет, - повторяю тихо, но твердо. Опустив взгляд в кристально чистый, сияющий пол, я усмехаюсь своему отражению в плитке и продолжаю шепотом: – Ты мне изменяешь. Регулярно.
- И что? Это же было до свадьбы, - невозмутимо отмахивается он, берет меня за руку, чтобы не сбежала, и громко приказывает опешившей регистраторше: - Продолжайте! Невеста перенервничала, все в порядке. Не отвлекайтесь.
Не успеваю открыть рот, чтобы возмутиться, как она бойко тараторит:
- Согласны ли вы, жених…
- Да-да, - без энтузиазма повторяет Глеб.
Мимо нашего иглу с ревом пролетает снегоход, на секунды заглушая бешеный речитатив ведущей. Она старается выслужиться сразу перед двумя богатыми семьями, которые сегодня решили объединить капиталы и закрепить сделку самой прочной, по их мнению, печатью – союзом своих детей. Прошлый век? Нет, меркантильная необходимость и желание перестраховаться.
Расслабляю ладонь, которая вспотела в липкой хватке Глеба, и прекращаю вырываться. Нет смысла. Я борюсь с ветряными мельницами.
Брачный договор заключен и проверен юристами вдоль и поперек, свидетельство тоже готовили заранее, как и штампы в паспортах. Мы с Глебом должны быть расписаны еще вчера. Все, что происходит сейчас под свадебной аркой с фамилией «Макеевы» - не более чем торжественная часть. Другими словами, фарс для гостей.
Мой отказ ничего не решает. Ведущая игнорирует его, уткнувшись в папку, и, как робот - голосовой помощник, пафосно зачитывает готовый текст.
- Семье присваивается фамилия… Салтыковы, - радостно объявляет она, а наши лица синхронно вытягиваются в удивлении. По залу разносятся недоуменные шепотки и нервный смех. - Поздравляю!
С приклеенной улыбкой регистратор вручает нам свидетельство о браке, словно хочет скорее сбросить с себя непосильную ношу, и смачно захлопывает папку, с трудом подавив вздох облегчения.
Музыка становится громче, объявляют первый танец жениха и невесты, но Глеб впивается хмурым взглядом в текст на бланке.
- Не понял. Это не моя фамилия, - сообщает очевидное и яростно косится на меня. – Когда ты успела выскочить замуж за владельца этой базы?
- Что? Я? – прижимаю букет к груди, оскорбленная его обвинением. – Да я его в глаза не видела! Салтыков так ни разу и не появился на работе. Понятия не имею, как он выглядит и почему…
Глеб оглядывается в поисках группы поддержки в виде своей обожаемой маменьки. Я невозмутимо стою на месте, лениво обрывая лепестки белых розочек.
- Объявляю вас мужем и женой, - спохватившись, добавляет ведущая, пытаясь перекричать звуки свадебного вальса. - Поздравьте друг друга поцелуем!
- Стоп! – гремит со стороны дверей. – Слюни прочь от моей жены! У нас рокировка, - долетает насмешливо, и я мгновенно узнаю этот тон.
Сердце совершает кульбит в груди под тугим корсетом – и замирает.
Он что здесь забыл?
Осторожно оборачиваюсь.
Взгляды всех собравшихся направлены на алую дорожку между рядами. Совсем недавно мы шли по ней с Глебом к алтарю, а сейчас по нашим следам вразвалку шагает бугай в лыжном костюме, пачкает пол талым снегом и беспощадно топчет ботинками нежные лепестки роз. Половина лица прикрыта тугим шарфом, светлые волосы взъерошены и усыпаны мокрыми снежинками, хитрые, прищуренные голубые глаза устремлены на меня.
Он победно улыбается – вижу это по дьявольским огонькам на дне его зрачков – и подходит ближе, пользуясь всеобщим замешательством.
Шаг. Еще один.
Становится вплотную ко мне. В нос проникают запахи еловых шишек, острого перца и машинного масла. Будоражат неуместные воспоминания, которые я лихорадочно отгоняю от себя.
Как его вообще охрана пропустила?
- Что ты… - шиплю на него, в то время как расстояние между нашими лицами стремительно сокращается.
Усмехнувшись, он спускает с лица шарф, грубо притягивает меня за талию и врезается в мои губы поцелуем. Как завоеватель.
- Горько? – неуверенно лепечет ведущая, окончательно потеряв нить событий. – Горько!
Гости со стороны жениха оскорбленно ахают и ругаются, а наши – шокировано молчат.
Грядет большой скандал, но я ни о чем не могу думать, кроме мужских горячих губ, терзающих меня у всех на виду. Жадно, неистово, на пороге пошлости.