- Так и знал, что ты в это вцепишься, - строго посмотрел на меня мужчина и предупреждающе ткнул в мою сторону указательным пальцем. – Моё домашнее имя остается только дома. В кафе или ещё где-либо его никто слышать и знать не должен.

- Конечно, Моня Александрович. Сама собой разумеется, Моня Александрович. Я нема как рыба, Моня Александрович.

- Уральцева! – рыкнул он на меня недовольно.

- Простите, - я даже не пыталась скрыть улыбки. – Если мне никому нельзя говорить это имя, то я должна выговориться хотя бы вам, Моня… Александрович.

- Уральцева, - качнул мужчина головой, но, кажется, я заметила на его губах легкую улыбку. – Ладно. Я поехал. Тим, - подойдя ближе к сыну, мужчина наклонился и чмокнул его в макушку. – Скоро вернусь, не скучай.

- Пока-пока, папа, - мягко помахала я маленькой ручкой, и Тим сразу включился в эту игру и начал трясти ручкой сам.

Входная дверь хлопнула. Я повернулась в Тиму и отправила в его ротик очередную порцию пюре.

- Ну, что, дружище, я никому не скажу, что твой папа - Моня, а ты не скажешь ему, что он теперь не Дядя-демон, а просто Демоня. Да? Про дядю-демона ему тоже лучше не знать, - заразительная улыбка малыша заставила и меня улыбнуться шире. – Вот и договорились. Ам?

14. Глава 14. Мирон

Чертовы идиоты! Инфантилы с завышенным самомнением! Тупицы с идиотскими оправданиями своей никчемности!

Купив готовый бизнес, я планировал получать пассивный стабильный доход, продолжая заниматься знакомым мне и известным гостиничным бизнесом. Но в итоге получил кота в мешке. Тупого, ленивого, плешивого и требующего дополнительных в него вливаний, чтобы избавить его от блох (недобросовестных и бесполезных сотрудников) и глистов (изменить внутренний дизайн, чтобы заведение не было похоже на привокзальную тошниловку).

Но стабильный доход стал всё больше походить на здоровенную занозу в моей заднице, из-за которой не было возможно спокойно сидеть или спать.

Припарковал машину на стоянке близ дома. Устало откинулся затылком на подголовник и прикрыл глаза, протяжно выдохнув. Башка болела, виски давило так, что казалось вот-вот треснет череп.

Мне просто нужен сон. Продолжительный настолько, насколько позволит Тимка. Осталось только надеяться на то, что сегодня у него не решит прорезаться еще один зубик. Второго такого «пришествия» я точно не вынесу.

Вернее – третьего.

Второе «пришествие» в моей жизни – это Уральцева. С момента ее «фееричного» появления в моей жизни рядом с ней я так и не познал расслабления. Кому, вообще, может быть известно, что она выкинет в следующую секунду? Ее шутки и чрезмерная болтливость в кафе раздражают меня, но в то же время благоприятно действуют на посетителей. В ее смены всегда самая большая выручка, часть которой очень хочется потратить на скотч, которым к концу дня просто необходимо залепить ей рот. За многие выходки и вольности, которые она себе позволяет, любого другого сотрудника я бы уже давно уволил без разбирательств, но, к счастью для себя, Уральцева наделена завидным трудолюбием, упорством и способностью собраться в критических ситуациях. И, стыдно признаться самому себе, но в том, что она не пытается пресмыкаться рядом со мной есть приятный адреналин.

Я звонил ей около часа назад, чтобы убедиться в том, что все в порядке. Нанять ее няней своему сыну было большим риском и остается им до сих пор, но вместе с тем во мне таится некоторая уверенность в ее ответственности. Если не из-за любви к моему сыну, то, по крайней мере, из-за любви к учебе, за которую ей нужно платить, месяц она должна отработать образцово.