Айяна могла бы поспорить. Пусть ее способности были невелики, но магия давалась ей довольно легко, особенно огненная. Достаточно было щелкнуть пальцами и представить ярко-желтые язычки пламени, чтобы зажечь свечу или огонь в очаге.

Эта была, пожалуй, ее единственная способность, но и о той мать просила помалкивать. Всех мало-мальски одаренных детей подвергали испытаниям. Самых способных забирали из семей и обучали в Академии, лишая их не только детства, но и возможности общения с близкими. Несмотря на это, Айяна мечтала продолжить учебу. Только все разговоры на эту тему заканчивались одинаково: отчим обещал подумать. Сначала она была слишком мала, чтобы отправится в столицу, потом родились один за другим брат и сестра. Позже дела в таверне пошли в гору. Нужно было помогать родителям, присматривать за младшими, а не мечтать об Академии магии.

С недавних пор еще и Матин, сын пекаря, что жил напротив, поселился в ее мыслях. Среднего роста, широкий в плечах крепкий парень считался одним из самых завидных женихов их городка. Мягкий и стеснительный, он смущался и краснел всякий раз, как видел Айяну. О чувствах пока не говорил, но при каждом удобном случае угощал ее вкуснейшими пирожными и даже провожал несколько раз. Айяне хотелось, чтобы он был смелее, хотя бы за руку взял. Подруги шепотом говорили о первых поцелуях, а ей и рассказать было нечего.

– Дочка, сходи к господину Руниму, узнай, готов ли заказ. Обещали к утру, а уже полдень.

Айяна кивнула, поддержала рукой платье и побежала в пекарню. Надеялась, что удастся проскочить мимо хозяина и застать его сына одного.

Дверь была открыта. Родители Матина громко обсуждали какую-то девушку. Айяна не хотела подслушивать, но, когда услышала свое имя, изменила мнение.

– Хорошая девка, работящая. Чего еще тебе надо? – послышался голос Рунима.

– Тощая! – ответила его супруга. – Разве такая сможет выносить и родить ребенка? У нас один сын. Неужели мы не найдем ему жену лучше?

В свои семнадцать лет она и правда была высокой и такой худой, что только ленивый не шутил, называя ее тростинкой. Соседи даже упрекали ее родителей, будто те не кормят дочь или замучили работой. Самой себе Айя казалась скорее стройной, но у матери Матина оказалось иное мнение на ее счет.

Она поспешно вышла. Собиралась и вовсе уйти, но если вернуться с пустыми руками, то мать опять пошлет ее сюда за пирогами или за ответом. Пришлось остаться. В дверях едва не столкнулась с сыном пекаря. Таким она еще не видела его. Светлое лицо покрылось красными пятнами. Русые волосы взлохмачены. Тонкие губы превратились в узкую полоску.

– Давно ты тут? – спросил он, нервно поглядывая в сторону комнаты родителей.

– Только пришла, – соврала, опустив глаза. – Мама про заказ спрашивала.

– Готово все. Сейчас.

Матин вернулся несколько минут спустя с огромной корзиной. В его крепких руках она казалась небольшой, но Айяна с трудом подняла бы ее.

– Не трожь, сам донесу, – пресек он ее попытки поднять тяжести.

– Вот еще! – попыталась забрать корзину из рук парня. – Скажут потом, что жених, раз все за мной носишь. Как мне после в глаза людям смотреть?

– Может, и жених! – сказал он нарочито громко. – Или не гожусь?

– Мамка отпустит жениться? – съязвила она, но от помощи не отказалась.

Парень насупился. Всю дорогу до таверны они шли молча. Только на пороге он придержал Айяну за руку и прижался губами к ее губам. Будто испугавшись своего порыва, отпрянул и поспешил домой. Даже не оглянулся.

– Корзину оставь, жених!