- Провожу, - буркнул он, - не вопрос.
- Только не переубивайте друг друга, - пошутила Наденька напоследок, и, покраснев от удовольствия, позволила Эдику помочь ей надеть шубку.
12. 10
Максим и Лера вышли из музыкальной школы вдвоём и, не глядя друг на друга, молча побрели к остановке. Вечером поднялась небольшая метель, поэтому они и сами старались лишний раз не открывать рот, чтобы не наглотаться снега вперемешку с холодным воздухом.
Пока дождались автобуса, едва не закоченели. Максим боролся с искушением спровоцировать очередную ссору и отправить Лерку домой самостоятельно - охота было тащиться провожать её за тридевять земель!.. Но совесть ему не позволила. Всё-таки, вечер. Всё-таки, девочка. Всё-таки, одна...
К счастью, в салоне автобуса было тепло и малолюдно, поэтому Максим и Лера с удовольствием плюхнулись на свободные сиденья - бок о бок - и вытянули ноги.
Он, наконец, решился искоса взглянуть на девчонку. Выражение Леркиного лица несказанно удивило Максима - оно было каким-то... воодушевлённо-потрясённым, словно она пребывала в сильнейшем шоке и никак не могла от него отойти.
- У тебя всё нормально? - с трудом переборов себя, вежливо поинтересовался Максим, на сто процентов уверенный в том, что Лерка сейчас предсказуемо и привычно огрызнётся в ответ: “Не твоё дело!”
Она перевела взгляд на мальчишку. Её удивительные кошачьи глаза были сейчас тёмно-голубого цвета, а их выражение... Изумление? Недоверие? Восторг? У Максима никак не получалось это расшифровать.
- Ты классно играл, - наконец, как бы нехотя, выдавила она из себя.
Максим с сомнением вздёрнул брови.
- А ты разве понимаешь... - и тут же поправился, - любишь классическую музыку?
- Да, а что здесь такого? - Лера спокойно пожала плечами. - Или ты полагал, что дочь уборщицы может слушать только “Мальчик хочет в Тамбов”? - добавила она иронично, и из её глаз словно брызнули в разные стороны озорные искры: Максим буквально кожей ощутил приятное обжигающее покалывание на щеках.
- Прости, - смутился он, чуть было не добавив машинально, по привычке - “косоглазая”.
- Прощаю, - легко и беззаботно откликнулась Лера, - за твою прекрасную игру... цыган, - договорила она лукаво, и глаза её снова моментально поменяли цвет - сначала стали язвительно-зелёными, а затем приобрели тёплый, спокойный серый оттенок. Максим, как и всегда, замер, засмотревшись на это волшебное превращение... Лера заметила его пристальное внимание и застеснялась, опустив ресницы.
Это было удивительно, но, кажется, за все шесть лет знакомства они впервые разговаривали по-человечески, не кривляясь и не обзывая друг друга. Максим понял, что, оказывается, совершенно не знал Леру в школе. Вернее, знал только то, что может знать любой одноклассник. Теперь же она открывалась ему с абсолютно новой, необычной стороны. К примеру, он с изумлением услышал от неё, что она вегетарианка, абсолютно не ест мяса и рыбы, а в будущем планирует отказаться даже от яиц.
- Я не поощряю убийства и страдания живых существ в любом их проявлении, - сказала Лера спокойно, не рисуясь и не пытаясь что-то доказать, как будто давно приняла это решение и ей было всё равно, что о ней подумают другие.
Максим уже возле её дома понял, что ему было с Леркой чертовски интересно, и даже немного пожалел, что пора расставаться. А ещё он вдруг сообразил, что пока провожал Лерку, ни разу не вспомнил о прекрасной и ещё более недоступной теперь Наденьке...
Они остановились возле её парадной. Лера подняла голову, уперевшись взглядом в ярко и приветливо освещённые окна своей квартиры. На её лицо плавно падали крупные снежинки и тут же таяли, оставаясь лишь на бровях и ресницах. Она, казалось, не замечала их, и Максим подавил внезапное странное желание приблизить своё лицо к Леркиному и осторожно подуть.