Я внимательно слушала Асми, стараясь вникнуть в каждый эпизод из прошлой жизни Бейля. Но, когда, повернув голову к окну, смотрела на зловещий купол, – мне делалось страшно.

- Что же это такое, Асми?

- Никто не может точно ответить на этот вопрос. Но, если вы, мадам, позволите мне высказать собственное мнение, то я скажу вам, что это – магия. Тёмная магия, мадам, если уж быть с вами искренней.

- Как же так? – с возрастающим недоумением произнесла я. – Ведь тёмная магия, насколько мне известно, в Альсидском королевстве находится под запретом, а тех, кто ею занимается, живьём сжигают на костре. Или я чего-то не знаю?

- Всё верно, мадам. Таков закон.

Асми помолчала, задумчиво глядя на купол, а потом решительно закрыла окно, захлопнув его створки прямо перед моим носом.

- Но не ко всем он одинаково суров, – многозначительно прибавила она.

Я хотела потребовать объяснений, однако Асми, предвидя мои расспросы, поспешила ретироваться из моей комнаты. Напоследок сообщив мне, что воду для ванны нагреют к утру. И что завтрак в Бейле по заведённой ещё со времён сира Гилдаса традиции подают ровно в семь часов.

- Постарайтесь не опаздывать, мадам. Иначе сир Альвин велит оставить вас голодной до обеда, – предупредила меня Асми перед тем, как закрыть дверь.

14. Глава 12

Мои физические (да и моральные в том числе) силы были уже не пределе: я не стала задерживать Асми просьбой приготовить ванну, не дожидаясь утра. Хотя, ясное дело, мне не терпелось помыться и переодеться в чистое. Но я поняла, что ради меня – неожиданной и нежеланной гостьи – никто в замке не станет возиться ночью с нагреванием воды (а её ведь ещё нужно натаскать из колодца) и приготовлением ванны. Подумав о том, что Рэндольф испытывает сейчас те же муки, я невесело усмехнулась. Что ж, придётся пока смириться...

Я с огромным облегчением освободилась, наконец, от грязных, впитавших в себя мерзкие запахи темницы, лохмотьев, которые трудно было назвать дамским платьем, хотя ткань выглядела качественной и когда-то, несомненно, очень красивой. Так, голышом, я занырнула под лёгкое пуховое одеяло и тут же закуталась в него до самого подбородка.

Только теперь я отметила про себя, что в покоях Джанины царили сырость и холод. Сколько же времени она отсутствовала в Бейле? Сколько месяцев провела в королевском дворце, мечтая о том, что останется там до конца своей жизни? Мечтала стать королевой, матерью наследника, дарила себя королю и купалась в его любви и щедрости... Верила, что эта любовь – навечно... Бедняжка Джанина! И что же она получила взамен на свою невинность, пылкие ласки и привязанность? Разбитые вдребезги мечты, потерю ребёнка, позор и унижение... Ещё бы и жизни своей лишилась, если бы не вмешательство добряка Герарда!

Лёжа в холодной постели, с трёх сторон скрытая складками лёгкой полупрозрачной ткани балдахина, я медленно обводила взглядом комнату Джанины – длинную, как мой старый школьный пенал, с низким закопченным потолком, тесно заставленную мебелью: громоздкими комодами, сундуками-ларями с выпуклыми крышками, низенькими табуретами. О, а вот и камин! Как же я сразу его не заметила? Видимо, пока я разглядывала из окна местный пейзаж, Асми успела развести в камине огонь – и теперь в нём жарко пылали поленья, наполняя комнату слабым дрожащим светом. Вот и ладушки: значит, мне не суждено околеть ночью от холода.

В постепенно прогревающемся воздухе аромат жасминовой эссенции становился резким, ещё более ощутимым. Нет, я не имела ничего против жасмина – наоборот, мне нравился его запах, который зачастую вызывал у меня ностальгию. Он был как эхо из моей далёкой юности: вспоминались густо усыпанные белыми цветами кусты жасмина, росшие у Андрея на даче, где он устраивал наши романтические свидания. От сладкого пьянящего аромата цветущего жасмина, от поцелуев любимого у меня кружилась голова – и, казалось, ничего более красивого и удивительного, чем эти волшебные ночи любви, не было в моей жизни и больше никогда не повторится...